Чувствуя, что непосредственная угроза миновала, Ноби вновь стал собой, и воспоследовавшая за этим истерика, выданная по всем правилам сценического искусства, стала тому прямым подтверждением. Впрочем, в его словах присутствовало немало правды: Безымянный и впрямь был весь на нервах, да и в отношении своей ценности как разведчика Ноби почти не преувеличивал: без маленького и пронырливого бесёнка человеку пришлось бы куда как сложнее в этом, будь он трижды проклят, инстайте — больше похожем на лабиринт, чем на комплекс!

— Ты разбудил меня, только для того чтобы высказаться, или были иные причины? — дождавшись паузы в монологе приятеля, поинтересовался Александер.

— Что? — сбитый с мысли бесёнок уставился на человека непонимающим взглядом

Некоторое время Ноби соображал: вначале — уясняя вопрос, потом — решая, продолжать ли скандал или выдать свои новости. Наконец он пришел к заключению, что второй вариант предпочтительнее:

— Я нашел! — когда возникала необходимость выбирать между самовосхвалением и скандалом, Ноби неизменно выбирал первое. Если и была у бесов черта характера, по силе превосходившая их извечное недовольство всем и вся, — это, без сомнения, был эгоизм! — Я так долго, так тщательно всё исследовал и изучал, перенес такие муки и горести, столько раз рисковал жизнью и здоровьем… а сколько раз мне только чудом, только благодаря моей невероятной находчивости и осмотрительности, моему выдающемуся таланту избегать опасности и кровожадных врагов!..

— Суффо? — перебил Ноби Безымянный, даже не став иронизировать на тему «героических» подвигов бесёнка, настолько важной казалась информация, доставленная им. — Ты нашел фассора?

— Уммм… — замялся тот от поставленного напрямик вопроса, — не совсем.

Безымянный вздохнул. Вслух. И довольно громко.

— Тогда что же ты нашел, о доблестный первопроходец? Неохраняемую кухню? Чистую уборную? — человек не скрывал своего разочарования.

— Вот раз ты так, — взъярился Ноби, — вообще ничего говорить не стану. Эгоистичный, бессердечный, жестокий…

— Хватит! — резко, куда более резко, чем он сам ожидал, оборвал его человек.

И — о диво! — бесёнок послушался, смолкнув на полуслове, только обиженно надул щёчки.

— Говори толком: что ты нашел?

— Безопасный, неохраняемый спуск на двадцать третий уровень, — отбросив привычное нытьё и жалобы на грубости «своего» человека, отозвался бес. — Он не очень широкий, но ты пройдёшь…

Безымянный резко выпрямился на своём лежаке, чуть не стукнувшись при этом об низкий свод верхней полки.

— Ты уверен? — не столько сомневаясь в словах приятеля, сколько давая себе время осмыслить всю важность новости, спросил он.