Ехали недолго, вскоре лифт остановился…

Но двери не открылись.

Завалеев приник к смотровому иллюминатору и некоторое время светил фонарём наружу, оценивая обстановку.

– Чисто, – наконец доложил он и нажал клавишу открытия дверей. – Выходим…

Здесь была такая же станция, как и наверху, и такой же вагон у перрона.

Сели, поехали.

Вадим, уже вполне уверовавший в безопасность пути, расслабился и стал приставать к доктору с расспросами.

– Скажите, Док… Там, на станции, между Юго-Востоком и Гранитом, кафе есть… Или столовая.

– Гостевая, – поправил Док. – Тебя интересуют наскальные письмена?

– Наскальные?

– Ну, та идиотская переписка не стене?

– Да-да, именно! Я вот хотел спросить… Гхм… Вы в самом деле того засранца… Гхм…

– Ты в курсе, что такое гостевая?

– Ну… Помещение для гостей, по-видимому.

– Точно. Помещение для гостей. К этой станции выходит Дорога Жизни, пешеходный тоннель, по которому перемещается масса народа. Ну и представь себе, идёт группа, изнемогая от усталости, тащит раненого, приходит в гостевую… А там куча отработки. Нормально?

– Да, наверно, это неприятно…

– Неприятно?! Да в некоторых случаях это просто фатально.

– То есть вы в самом деле того типа… Ага?

– Понимаешь… Он жестоко мучился и мучил всех окружающих. Я не мог пройти мимо такого случая. Я просто выполнил свой врачебный долг и облегчил его страдания.

– Он что, был неизлечимо болен?