Встав с постели, подошёл к оправленному в металлический ободок круглому зеркалу, висевшему на стене, критически изучил своё отражение и высказался:

– Ты, Вадик, какой-то страшный стал. Морда лица опухла, глаз заплыл, бровь зашита… Взгляд злой, чужой какой-то… Пьёшь что попало, куришь всякую дрянь, людей убиваешь… Хм… Бритвой… И что самое страшное, стал часто ругаться матом! Ты, это… Давай, завязывай с этими реинкарнациями и прочими экзерцициями. Добром это не кончится…

Собственно, ничего там не было чудесного, в этом конвертерном кино, кроме, разве что, самого факта, что это случилось вновь.

Яркая синяя вспышка, рёв ракетных сопел, две небритые хмурые физиономии да тележка с мусором. Вот и всё кино.

Боль, кстати, отсутствовала, не ощущалась, просто было неприятно, как… Скажем, так, будто бы тебе напомнили о случившемся недавно жестоком избиении, после которого долго и мучительно болело всё тело.

Ага, и тут было такое маленькое, но весьма существенное отличие: тебя не просто избили, а буквально разложили на атомы.

Так что напоминание было очень-очень неприятным, а реакция получилась вполне адекватной и где-то даже сдержанной, без истерики, как это случилось в первый раз, при выходе из жилого сектора Пятого Уровня.

– Теперь, получается, при выборе места жительства надо будет подыскивать местечко подальше от конвертера. Хм… А заодно подальше от всяких гнёзд, краулеров и разных прендергастов…

* * *

Вскоре пришёл доктор и привёл… Женю Завалеева.

– О-о! Здорово, земеля! Ох ты, какой припухший… Вижу, времени зря не терял?

Завалеев был почти что трезв. От былого состояния остался шалый взгляд да лёгкая расслабленность.

– «Земеля»? – удивился доктор. – Вы что, знакомы?

– Встретились на входе в сектор, – сказал Вадим. – Это спец по Резерву?

– Да.

– Ему нужно всё рассказывать?

– В общем… нет, можно не рассказывать. Но он так и так всё узнает, когда я буду докладывать.

– В таком случае, может, приведём его к присяге?

– Ага, приведите меня, приведите, – безропотно согласился Завалеев.

– Это техник-смотритель Резерва, – пояснил Док. – Он дал семь подписок о неразглашении. И за нарушение любой из них…