Худшие опасения Молотова не оправдались: их спокойно пропустили на станцию, выслушали, оказали содействие. Возможно, сделал свое дело особый пропуск, выданный Гавриловым, либо никто не хотел перечить трем вооруженным сталкерам. Погоня, если она и была организована, пока не наступала на пятки. Пока все шло хорошо.

Лена старалась держать себя в руках. Девушка то бледнела, как полотно, то заливалась каким-то нездоровым румянцем. Ее трясло. Колени Лены заметно подрагивали. Каждый шаг давался ей с трудом. Фил пытался успокоить ее. Сначала он с глубокомысленным видом изрекал банальные фразы в духе: "Да не парься, все будет хорошо", — но сделал только хуже. Тогда Филипп попытался рассмешить девушку, запев песенку про зайцев и трын-траву.

— Кончай, а, — взмолился Борис. — От твоего пения ей только хуже станет. И мне в придачу.

Фил надулся, буркнул под нос: "Ну и пжалста!", и больше за все время пути не разу ни открыл рта.

Будда песен не пел. Он лишь посматривал то и дело на Лену, размышляя о чем-то, ему одному ведомом. И когда они подошли к КПП Площади Ленина, Бадархан, улучив момент, когда никто не смотрел на него, осторожно взял Лену под руку.

— Пути назад нет.

Лена хотела переспросить, что имел в виду бурят, но тот уже отошел в сторону.

"Назад пути нет. Что это значит? — спросила Лена мысленно, и сама же ответила: — Да что угодно. Я вряд ли вернусь домой. И даже назад по этой же линии метро мне не вернуться. Остается идти вперед. Только вперед…"

Морг станции Площадь Ленина представлял собой тесное помещение с настолько низким потолком, что пригибать голову пришлось даже коренастому Будде. Молотов и вовсе вынужден был идти, нагнувшись. В дальнем конце комнаты лежали трупы, накрытые серой тканью. К ним и направился врач. В воздухе висел тяжелый запах, от которого всех вошедших затошнило. У Лены запершило в горле, заслезились глаза. Сталкеры к трупному смраду были более-менее привычны, но и им стало не по себе.

"Четверо, — сосчитала Лена неподвижные тела. — Наших было столько же. Значит, они…"

Фил между тем тронул Сергея Ивановича за плечо и поинтересовался:

— А че мортусы их не забрали? Странно как-то.

— Между прочим, это для вас большая удача, — заметил на это старший врач. — Вечером должны приехать, если карантин со станции снимут.

Молот ткнул Фила в бок кулаком. "Еще раз вякнешь — убью", — читалось во взгляде Бориса.

— Не тяните, пожалуйста, — попросил доктора сталкер. — Не пытайтесь ее подготовить. К этому не подготовишь. Лучше покажите скорее тела.

И Сергей Иванович, не тратя время попусту, резким движением сорвал покрывало с первого тела.