– Я и расписочку напишу, – засуетился Степаныч.

– Тем более.

Саня выложил из сумки весь пакет с браслетами, сказал:

– Считай, Степаныч.

– Да я и так верю, – отмахнулся тот. – У меня ничего взять не хотите?

– Может… – задумчиво протянул Саня, уставившись на бутылки с самогонкой.

– Одну, не больше, – сразу сказал Дмитрий. – Завтра день тяжелый.

А вот пива здесь нет, к сожалению. Самогонки взяли, потому что вечером все равно все в баню пойдем, Борисычи натопят, но самогонку там пить… Ладно, где наша не пропадала.

От Степаныча мы с Саней отправились в местный участок, к начальнику милиции, а Дмитрий чего-то раззевался и сказал, что вздремнет до бани, так что он отправился обратно. До милиции было рукой подать, минуты три ходу, и скоро мы вывернули из-за угла к одноэтажному желтому дому с высоким крыльцом и большой вывеской над ним: «Отделение милиции с. Лудино». Перед отделением стоял потрепанный уазик и достаточно новый «соболь», на котором по трафарету, несколько кривовато, было написано «Милиция».

Дежурный был где и полагается, в дежурке, но как-то доверия не вызывал – было ему лет семнадцать с виду, камуфляж «дубок» старше его не делал, а погоны были чисты, как его щеки. Звали этого рядового милиции Костей, насколько я помню.

– Константин, командир у себя?

– Начальник-то? – переспросил Константин. – У себя.

– Доложи, что Волошин и Гордеев к нему. Он знает зачем.

Я думал, что Константин возьмется за телефон, но он просто вскочил и убежал в сторону кабинета начальника, топая зимними берцами по дощатому полу. Вернулся почти сразу, объявив еще из коридора:

– Ждет!

Степан Сергеевич Брюхатый, несмотря на фамилию, явно уходящую корнями к казакам, был скорее худ, жилист и производил впечатление человека серьезного, каким и был. Должность начальника милиции в Лудине выборная, выборы раз в два года, и сидел Брюхатый на этой должности уже лет двенадцать. Вообще внешне он здорово на актера Приемыхова был похож. Был на нем охотничий камуфляж, происхождение которого я знал точно, в пирамиде в углу я легко заметил «браунинг» десятого калибра и такую же винтовку «гайда», из какой я стрелял в палочников. Тоже понятно откуда взялось. Даже револьвер у него на поясе не вызывал ни малейших сомнений в происхождении.

Взамен Брюхатый и его люди не лезли в наши дела, что от них обычно и требовалось. А вот теперь потребовалось больше, только не от Степана Сергеевича, а от Михаила Сергеевича, его старшего брата, который возглавлял сельсовет.

– Ну что, определились с планами? – сразу спросил Брюхатый, поднимаясь из-за стола и протягивая руку.