Вместо меня ответил Саня:

– На организм перепады магического фона даже хуже воздействуют, чем просто повышенный фон сам по себе.

– А! – протянул Иван. – Ясно. Кто первым дежурит?

– Грейтесь, – разрешил я, сделал несколько глотков горячего чая, убрал термос обратно в рюкзак и устроился у окна.

С улицы задувал студеный ветерок, но одет я был на совесть, мерзло только лицо. Тогда раскатал лыжную шапочку, превратив ее в балаклаву, накинул на голову белый капюшон маскхалата и осторожно уселся на рюкзак. Чаромет положил на колени.

Три раза пискнула в тональном режиме рация, я ответил таким же сигналом, давая понять, что у нас все в порядке, и поставил ее рядом, не желая каждый раз вытаскивать из кармана и убирать обратно.

Постоянно в окне не маячил, сидел, укрытый простенком, и поглядывал на улицу из глубины помещения. Время от времени поднимался на ноги и переводил взгляд с места бандитского сборища на подходы к конторе. Никого и ничего. Ну да рано еще.

– Слава, тебя сменить? – предложил Иван.

– Грейтесь, – отмахнулся я. Холодно не было, экомаг с самогоном разогревал лучше всяких новомодных «грелок».

Откуда взялись четыре фигуры в белых маскхалатах, я, честно говоря, не заметил. За тем направлением следил лишь краем глаза и потому среагировал поздно, когда незнакомцы были уже на полпути к заброшенному цеху. По коже побежали колючие мурашки, но раньше времени я паниковать не стал и взялся за оптику.

Мощный бинокль приблизил фигуры, удалось разглядеть не только сливавшиеся с белым фоном фигуры, но и лица.

Два мужика, две женщины. Ведьмы и наемники?

Твою ж мать!

– Народ, тихо, – предупредил я парней. – У нас гости. Незапланированные.

Иван сразу подорвался с коврика, пришлось одернуть его:

– Не маячь!

Грачев укрылся за простенком, и я подсказал чародею:

– На цех заброшенный внимание обрати.

И точно – ведьмы с охранниками направлялись именно туда. Лезли напрямик через глубокие сугробы, пробираясь к слегка приоткрытым дверям.

Когда они скрылись внутри, я взял рацию и вызвал Николая: