– Уж постарайся не запутаться, – посоветовал Аршинов. – А местечко для привала здесь найдется? Желательно, чтоб с дровишками – неохота в мокрых сапогах топать.

– Найдется. Насколько я помню, по пути будут подсобки. Разного хлама там много.

Подсвечивая путь фонариком, Томский двинулся по коридору вслед за Аршиновым, который спешил добраться до подсобки и устроить привал.

Толик думал о Елене. Вспоминает ли его? Или, как другие, записала мужа в убийцы и вычеркнула из памяти?

Сначала он не мог понять, что именно оторвало его от размышлений, но потом сообразил: все дело было в звуке. Едва различимом металлическом лязге. Не впереди, а… сзади. Толик остановился.

– Коля, ты ничего не слышал? Оттуда…

– Нет. А чё? Все тихо, Толян. Тебе померещилось.

– Конечно, померещилось, – поддержал Вездехода Шаман. – Я тоже ничего не слыхал. Мы здесь одни. Со-вер-шен-но! Не забывай – ты сам запер дверь.

– Это-то меня и беспокоит…

Томский неохотно двинулся дальше. Через пару минут он готов был поклясться, что чувствует запах гари. Если принять во внимание, что лязг ему не померещился, то запах объяснялся просто – кто-то открыл сдвижную дверь в логово червей.

Так и подмывало поделиться опасениями с товарищами, но останавливал слишком самоуверенный и даже веселый настрой Шамана. Не он ли был самым пессимистичным и острожным в их компании? Да и Вездеход тоже хорош! «Померещилось, Толян»! Хорошо бы…

Между тем чувство тревоги нарастало. Что-то происходило, вот только Толик не мог понять, что, где и с кем. Или он опять сходил с ума, или окружающие вели себя неадекватно. Вездеход тихо разговаривал с сидевшей у него на плече Шестерой. Обычное вроде бы дело. Карлик часто нашептывал что-нибудь ласковое своей любимице, но сейчас…

– Скоро мы доберемся до места, дорогуша. В центре Земли есть свое солнце и нет радиации. Растет зеленая травка, порхают птички. Все, как было до Катаклизма наверху. Только горизонт выглядит по-другому. Еще бы! Ведь поверхность там не выпуклая, а вогнутая. Смекаешь, шестиногая? Люди там все маленькие, и никто не обращает на это внимание. Полное равноправие. Чудный, чудный мир!

Масла в огонь подлил Шаман. Услышав рассуждения карлика, он решил их опровергнуть:

– Чушь, Вездеход. Тебя послушать, так Мировое Дерево растет верхушкой вниз, а корнями – вверх? Такого не может быть потому, что… Не бывает такого, дурачок. И вообще, что ты можешь знать о нижнем ярусе Подземного Мира? Не припоминаю, чтобы ты проходил шаманскую инициацию. Дурында ты…

Толик посмотрел на Шамана. Тот улыбался. Глупо и счастливо, как маленький ребенок, которому добрый дядя дал конфетку. Это улыбка так не вязалась с вечно мрачным и задумчивым видом усача, что Томскому сделалось не по себе.