Корабли толпились в бухте, словно овощи в супе. Часть из них стояла на якоре в отдалении, ожидая своей очереди на прикол. Причалов на всех не хватало, впрочем, основную массу кораблей составляли рыболовецкие шхуны, на арахандский манер называемые «шитта». Тео поехала вдоль набережной, рассматривая порт сверху. Каких судов тут только не было… Маленькие фелюки, грузовые, крутобокие багалы с двумя косыми парусами; крупные трехмачтовые, двухпалубные шебеки. Быстроходные самбуки. Но королями моря, были, без сомнения, каракки. Двухпалубные, с несколькими косыми парусами и одним прямым, и с веслами, с вместительными трюмами и каютами, что позволяло перевозить как грузы, так и пассажиров. В случае штиля матросов сажали на весла. Таких в Даккере сейчас стояло всего три – и «Звезды» среди них, к сожалению, не было. Тео вгляделась в изящные буквы на бортах: «Призрак», «Закатный» и «Дельфин». Ни одного из капитанов этих кораблей она не знала, слишком давно она приезжала сюда, наверняка за десять лет успели не только новые суда построить, но и образовались молодые «Семьи», ведущие торговлю с Арахандом. В купеческих делах частенько разорялись, теряя все, или наоборот, резко богатели. Ведь все зависело от непредсказуемого моря – поднимется буря, потопит корабль с грузом, и прощай, прибыль. Но та же буря могла потрепать и конкурентов.

В конце набережной находилась канцелярия, двухэтажное каменное здание, выкрашенное в белый цвет. У главного входа стояла очередь из капитанов либо же их помощников. Учет прибывающих и отбывающих кораблей в Даккере велся очень внимательно. Все грузы регистрировались, и даже если ты отплывал «пустым», все равно должен был заполнить бумаги. Вернее, в этом случае проверяли даже тщательнее – много кто пытался, не заплатив пошлину за товар, провезти что-нибудь ценное, замаскированное под такелаж или продукты. Тео припомнила несколько случаев – в бочках с солониной прятали металлы, в канаты вплетали тонкую золотую проволоку, а один находчивый капитан даже попробовал обшить свой корабль изнутри ценными сосновыми досками, чтобы по прибытии в Аджиру, арахандский порт, отодрать их и продать. Но все ухищрения пропадали втуне – последние двадцать лет бессменным начальником порта был Джонатан Дабиб, «Морской канцлер», как его называли. Дитя Севера и Юга (мать его была из Тэниела), он сочетал в себе истинно южную хитрость с вердлендской непримиримостью. Последнего арахандские капитаны, привыкшие к тому, что все покупается, даже лояльность, понять не могли, и за глаза называли Дабиба «Злой Глаз». Тео не собиралась ожидать приема с другими капитанами – в конце концов, она была пассажиром, да и хотела всего-то спросить. Она спешилась у канцелярии, привязала поводья к коновязи, и на всякий случай поинтересовалась на арахандском у ближайшего моряка, смуглого крепыша, давно ли была в порту «Морская звезда».