Лифт доставил губернатора на двадцать третий этаж отеля, и, выйдя в широкий коридор, пол которого был выложен мраморной плиткой и устлан роскошными хасвианскими коврами, Бонтери как бы невзначай дотронулся до висящего в кобуре под пиджаком иглопистолета. Конечно, он прекрасно отдавал себе отчёт в том, что это оружие, стреляющее тонкими, но от этого не становившимися менее смертоносными, зарядами энергии (отсюда и название — иглопистолет), в случае чего, ему не поможет против джедая, но и безоружным он тоже идти на встречу с Фалкрумом-Тано не собирался.

Подойдя ко входу в один из номеров, губернатор на секунду задержался. На его лице возникло сердитое выражение, а рука сама собой потянулась к иглопистолету, но тут дверные створки разошлись в стороны сами собой, как бы приглашая Бонтери войти, и ондеронец понял, что о его присутствии в «Ожерелье» давно известно. Решительно тряхнув головой, губернатор переступил порог, и дверь за его спиной тут же закрылась, повинуясь импульсу Силы.

— Рада снова видеть тебя… — начала было Тано, но губернатор не дал ей закончить фразу.

— Какого хатта, Асока?! — резко произнёс он. — Что ты о себе возомнила?! Или ты полагаешь, что то, что когда-то между нами было, позволяет так себя вести?!

— Чего это ты так разнервничался? — удивилась тогрута, откидывая с головы капюшон накидки. — Ты не рад меня видеть, Лакс?

— Разнервничался? — Бонтери криво усмехнулся. — На Пенгалане-IV твои дружки-мятежники взорвали атомной бомбой имперскую военную базу — по-твоему, это не повод?

— Идёт война…

— Это не война, Асока — это уже чистой воды терроризм! Что ещё вы удумаете сделать? Сбросите бомбу на мирный город на какой-нибудь планете, жители которой провинились перед вашими боссами только лишь тем, что не поддерживают ваше дурацкое Восстание? Может, в следующий раз это будет Изис?!

— Лакс… — Тано шагнула к ондеронцу, но тот отодвинулся на пару шагов назад.

— Не подходи. — Бонтери зло мотнул головой. — То, что было между нами тогда, давно прошло. Я полагал, что чувства между нами были взаимны, но тебе оказались важнее какие-то эфемерные идеалы и постулаты твоего Ордена, которого уже не существует в природе…

— Орден жив, покуда жив хоть один последователь Светлой Стороны! — глаза тогруты сузились и в них полыхнул опасный огонёк. — А ты изменился, Лакс. Всё же политика меняет людей, причём не в лучшую сторону.

— На мне лежит обязанность заботиться о своей родной планете и о благе живущих на ней людей! И не забывай, что я — семейный человек! Мне дорога моя семья…