— Расскажите мне о лепарах, — попросил он.

— Подозреваю, что вы знаете о них не меньше моего, — ответил второй помощник, присоединяясь к землянину. Гивистам был рад греющему солнышку и возможности расслабиться. Ноги дико ныли. — Вы провели среди нас так много времени.

— Это так, но мне редко когда доводилось видеть хоть одного лепара, — сказал композитор, направляя свой голос в микрофон транслятора.

За месяцы, проведенные среди пришельцев, он уже довольно прилично освоил массудский язык, мог произнести несколько выборочных фраз на языке с’ванов, вот только свист и прищелкивания гивистамов ему никак не давались. Впрочем, Уилл не видел в этом ничего для себя зазорного. Он хорошо знал, что из представителей других рас гивистамы могли перекинуться словцом на своем собственном языке только с одними вейсами. А вейсы, как известно, могли выучить любой язык, так уж их устроила природа. Кто-то как-то сказал Уиллу, что у больших птиц самым сложно устроенным внутренним органом является горло с голосовыми связками.

— Они предпочитают быть среди своих и держаться от общества представителей других рас подальше, — ответил второй помощник, затеняя очки до максимума, чтобы защитить понадежней свои чувствительные глаза от яркого солнечного света. — Они являются не только единственной расой амфибий в Узоре, но и расой наименее развитой в цивилизационном отношении и в отношении разума. Это не критика, а просто ответ на ваш вопрос. Надо отдать им должное: есть работа, которую под силу выполнить только им.

— А этого звали Ватолоем?

Гивистам внимательно взглянул на Уилла.

— Вы научились уже различать их?

— Нет. Просто это был первый лепар, которого я встретил среди вас. Он преградил мне дорогу в воде, когда я пытался уплыть от Кальдака и его коллег в первое наше знакомство.

— Сомневаюсь, чтобы это был Ватолой. Он офицер среди них, а это был простой работник, — сказал второй помощник. — Мы не слишком заостряем свое внимание на лепарах. Вся информация, которую мы имеем о них, лежала, так сказать, на поверхности, а глубже проникнуть практически невозможно. Да, возможно, там ничего больше и нет. Хотя считается, что лепары всегда норовят сунуть нос не в свое дело, я с этим не согласен. Мне кажется, что они, наоборот, делают только то, что в пределах их возможностей. И начинают работу только тогда, когда твердо знают, что доведут ее до конца.

— Интересно, сколько их всего на вашей базе?

— Не могу назвать вам точное число.

Второй помощник начинал внутренне раздражаться. Ему казалось, что он сейчас тратит время впустую на бестолковые разговоры. Каждую встречу с землянином один на один, — а такие встречи выпадали довольно редко, — необходимо было использовать для его изучения.