Генерал прошелся по кабинету, дал рыбкам в аквариуме корм и полил цветок – четвертый раз за день.

Обычная, казалось бы, операция с перехватом определенного объекта затягивалась. Да, он был хорош, действовал на опережение, не позволял себе отдыхать – понимая, что в это время охотники не отдыхают, но есть же какие-то пределы. Ну почему генерал должен лично вести дела, на которые в их организации назначены специальные майоры?

Через несколько минут в дверь постучали.

– Входи, Фрицнер, – сказал генерал, проходя к столу и садясь в кожаное кресло.

Вошел Фрицнер – полковник на должности начальника отдела внутренней безопасности.

– Садись.

Полковник прошел, сел к столу и, сложив руки на принесенной папке, взглянул на начальника.

– У нас проблемы, полковник?

Фрицнер молчал, внимательно глядя на генерала.

– Я слышал, важный свидетель все еще бегает и прыгает.

– Это временно, сэр, – ответил Фрицнер, сразу понимая, о ком речь.

– Я что, сам должен заниматься подобной фигней, полковник?

– Нет, сэр. Это простая накладка. Все решится в ближайшие дни.

Генерал наклонился к полковнику, буравя взглядом.

– Ты пойми главное, Хельмут, мы свалили на него всю тему по перехвату управления спецсвязью. Он у нас главный злодей. Если госкомиссия доберется до него и выслушает показания…

– Я понимаю, сэр. Мы этого не допустим. Никакой госкомиссии, даже если придется ликвидировать всю комиссию.

– Вот этого как раз не нужно. Достаточно инцидента с фронтовой прокурорской комиссией.

– Там все было чисто, сэр.

– О чем ты? До сих пор идет разбирательство о причинах катастрофы. Ты это называешь «чисто»?

– Но к нам никаких претензий.