– Она должна была получать управляющие сигналы, а мы ничего на засекли, – сообщил оператор, и оба офицера уставились на него как на врага.

– Надо что-то делать, мы обязаны перехватить этот грузовик, господин начальник смены, – напомнил лейтенант.

– Сейчас я приму решение. Я сам приму решение.

– Вы не обязаны, вы можете прямо сейчас связаться с руководством планетарного сектора.

– Зачем же я поставлен сюда, если по каждому пустяку буду связываться с планетарным сектором?

– Значит, примете решение?

– Да, я принимаю решение. Бомбардир Рестлер!..

– Бомбардир Рестлер слушает, – отозвался офицер, лицо которого появилось на экране, а рядом пошла текстовая информация о его физическом состоянии, однако предназначалась она только для начальника смены – остальные ее не видели.

Бомбардир Рестлер находился в приемлемых кондициях и мог выполнять важные задания.

– Цель «двадцать три – подвижная», бомбардир Рестлер. Приказываю сделать упреждающий выстрел. Пусть в этот раз они выживут.

– Слушаюсь, господин начальник смены!

И спустя мгновение закрутились роторы генераторов и первые импульсы побежали по проводам к сверхмощным зарядным контурам.

Стрелки на индикаторах стали ложиться на горизонт, показывая набор зарядной емкости, но самое страшное оружие пока еще находилось в пути.

Открывались тайные казематы, и по рельсам узкоколеек с разных концов к единой позиции ехали сборные модули – элементы единого целого.

К тому моменту, когда оборудование было доставлено на позицию и собрано роботом-манипулятором, мощные электроприводы подняли фрагмент броневой плиты, которая снаружи выглядела как скала, с которой ветер и дожди смыли часть почвенного слоя.

109

109

В первое мгновение Брейну показалось, будто у КТМ сорвало потолок. В салоне стало светлее, и ворвавшийся ветер затрепал оборванную обшивку.

Зои оглянулась, и броневик вильнул.

– Держи руль! – крикнул Брейн, осматриваясь, и увидел два идеально круглых окна диаметром около полуметра. Их нельзя было назвать пробоинами – они были аккуратно и беззвучно вырезаны.