Я чувствовал, что в голове закипает. Немыслимо это – наблюдать за столь странной и страшной охотой. Синяк повернулся спиной и сделал вид, что собирается прыгнуть вниз, стая тут же собралась для ловли. И тут он ловко развернулся, в руках сумасшедшего оказался кирпич, с огромной силой пущенный им точно в цель! Страйк! Ещё одна псина! Я быстро глянул на бледную Глебову – та, сидя на корточках, глядела на бойню как загипнотизированная.

– Да сумасшедшие ли они? – прохрипел я.

Катя энергично кивнула. Чему?

Ну их к лешему, пожалуй, стоит этот замес объехать по Ленина, не наша проблема.

Но синяк распорядился судьбой по своему усмотрению. Встав во весь рост, он громко завыл – точно так же, как ревели его соплеменники в Енисейске. Эхо, отражаясь от стен, понеслось по проспекту.

– Твою мать!

Если он рявкнет ещё раза три, то в короткий срок в округе соберётся целая орава таких же чертей, которые, ничуть не опасаясь псарни, зажмут бегающую еду в кольцо. Классическая замануха в сочетании с загонной охотой. Учитывая, с какой точностью синяки научились бросать в цель убийственные предметы, завидовать собачкам не приходится. Шести-семи помощников синяку хватит. А нам тут работать, между прочим.

Нет, это просто чудный город!

– Лёша, ты же не собираешься…

– Подвинься, Катя, – бросил я резко, уже пристраивая ствол. – Вот же сучара, дружков приглашает на пир!

– Ты действительно хочешь…

Бенг! «Колчак» отработал с уже привычным укусом в плечо, прицел вернулся на место и я ещё пару секунд глядел через него на результат.

Результат летел вниз, врезаясь в зелёные пластмассовые листья якобы пальмы. Пипец! Ну что, собачки, вы об этом мечтали? Налетай! Рассыпавшись в разные стороны от звука выстрела, прозвучавшего в пустоте улицы удивительно громко, псы попытались отыскать источник опасности, но вожаки гавкнули, и стая ринулась вперёд.

– Жрите, сволочи хвостатые, жрите, не отвлекайтесь… Так! Надо быстрей сделать дело и смываться, хорошо бы до темноты и в другие места наведаться. Садимся, подруга. Отдышимся и минут через несколько поедем дальше, – сказал я, с удовлетворением вспоминая дело рук своих.

И опять не решить, кто тут прав, а кто нет.

Просто выживание, просто борьба за будущее.

Я попробовал пересесть на задние сиденья, рассчитывая работать из верхнего люка. Неудобно. Вперёд ещё ничего, а вот для стрельбы назад толком не пристроиться, пришлось мне опять вернуться на переднее пассажирское. Господи, ну почему я должен всем этим заниматься, а? Былые юношеские мечты о попадании в постапокалипсис злили до прикушенных губ.