Второй раз, когда Петра заговорила, это не имело отношения к планированию военных операций как таковому. Кто-то в шутку заметил, что пора бы Боза вернуться. Петра знала, кто такой был Субхаш Чандра Боза, нетаджи[12] Индийской национальной армии, антибританской силы, которую поддерживали японцы во время Второй мировой войны. Когда в конце войны Боза погиб в рухнувшем самолете на пути в Японию, среди индийцев пошла легенда, что он на самом деле не погиб, но выжил и вернется когда-нибудь, чтобы вести свой народ к свободе. В последующие столетия Боза упоминали и шутливо, и всерьез – намекая, что существующее руководство так же нелегитимно, как английская колониальная администрация.

От Боза разговор перешел на Ганди. Кто-то заговорил о «ненасильственном сопротивлении» – не подразумевая, что кто-нибудь в отделе планирования может что-либо подобное рассматривать. Кто-то другой сказал, что это пассивное сопротивление.

Тогда вновь заговорила Петра:

– В Индии надо бы знать правильное слово. «Сатьяграха», и оно совсем не означает мирного или пассивного сопротивления.

– Здесь не все говорят на хинди, – сказал планировщик-тамил.

– Но Ганди знать должны все.

Саяджи согласился с ней.

– Сатьяграха – это нечто другое. Воля перенести личные страдания ради того, чтобы поступать правильно.

– А в чем тут разница?

– Иногда, – сказала Петра, – то, что правильно, бывает не мирным и даже не всегда ненасильственным. Выносишь то, что должен вынести.

– Это больше всего похоже на смелость, – сказал тамил.

– Смелость поступать правильно, – добавил Саяджи. – Даже тогда, когда невозможна победа.

– А как насчет «без осторожности нет доблести»?

– Слова трусливого шекспировского персонажа, – ответил чей-то голос.

– Здесь нет противоречия, – возразил Саяджи. – Совершенно разные обстоятельства. Если есть шанс победить потом, отступив сейчас, отводишь свои силы. Но лично для тебя, если ты знаешь, что цена правильного поступка – страшная утрата, страдание или даже смерть, сатьяграха означает еще большую решительность поступить правильно из страха перед страхом, который может уговорить тебя на неправильный поступок.

– Ох, парадоксы внутри парадоксов.

Петра вернула разговор от поверхностной философии к чему-то совсем другому.

– Я, – сказала она, – пытаюсь достичь сатьяграхи.

В наступившем молчании Петра поняла, что по крайней мере до некоторых дошло. Сейчас она жива, потому что еще не достигла сатьяграхи, потому что не всегда поступает правильно, но лишь так, как необходимо для выживания. И это она собирается изменить. Совершать правильные поступки, независимо от того, останется после этого живой или нет. Слушатели – то ли из уважения, то ли из-за неловкости перед пафосом ее слов, то ли просто в задумчивости – молчали весь остаток обеда, а расходясь, снова заговорили на будничные темы.