– Итак, дамы и господа, перед вами безмолвный свидетель той давно ушедшей эпохи, когда романтикам дальних странствий требовались лишь толика удачи да попутный ветер. Я думаю, среди вас не найдётся никого, кто ни разу не слышал о капитане Жане Карриго. Мореплаватель, корсар, разведчик и исследователь, дипломат, картограф, меценат – словом, крайне многогранная личность, во многом непонятая современниками. И даже сейчас официальные историографы часто оценивают её однобоко, рассматривая прославленного капитана как примитивного пирата и авантюриста. И тем большей удачей для нас стало обнаружение шхуны, на которой тот проплавал более двух десятилетий. Да и парусник шестнадцатого века сам по себе – настоящий памятник кораблестроения, дающий возможность современному поколению увидеть, как выглядели корабли той эпохи. Конечно, сейчас “Wind Brothers” не в самой лучшей форме, – Ларонциус сделал паузу и улыбнулся, – и потому, если вы, студенты, захотите покататься на нём, то должны вначале отремонтировать. Необходимые для починки инструменты спрашивайте у нашего уважаемого мистера Фиртиха. Если возникнет проблема, справиться с которой самостоятельно не получится, не стесняйтесь обращаться за помощью. Однако основную часть работы придётся сделать вам. Ну и, конечно, не забывайте про учёбу – то, ради чего здесь находитесь.

– Я наложу на корабль Консервацию, – негромко добавила госпожа Гань. – В противном случае насекомые, солнечный свет и свежий ветер будут разрушать его быстрее, чем вы – восстанавливать.

Любопытствующие студиозусы, особенно из числа видевших “Wind Brothers” впервые, облепили его со всех сторон, пробираясь через пробоину внутрь и вылезая затем на палубу, откуда приветственно махали руками. Вслед за ними к корвету приблизилось и старшее поколение, представителями которого двигало не столько желание увидеть раритетную конструкцию морского судна, сколько возможность повспоминать былые времена. Эрику, в частности, довелось стать невольным свидетелем разговора Лорда-Хранителя с другим гостем, небольшого роста толстяком с кошачьим лицом:

– Ты представляешь, Уилкс, ведь и я мог бы плавать на этом корабле! Если бы хватило решимости записаться в команду. Как сейчас помню: сидим мы в одной из таверен, кажется, в «Адмирале Дегроце»… или то была «Счастливая Лиззи»… а, впрочем, неважно! Главное, там относительно неплохо кормили и поили. Так вот, сидим мы, пиво пьём, вдруг дверь нараспашку, и входят трое в офицерских мундирах, но без знаков различия, и в щегольских шляпах с перьями. Трактирщик им мигом отдельный стол накрыл, и по поспешности и предупредительности, с какой их обслуживал, понял я: важные птицы прилетели. Я тогда ещё у приятеля своего, Гарри, имевшего дела с пиратами и контрабандистами, спросил, что, мол, за шишки такие? Ты что, Карриго не узнал? – удивился тот. А двое других – его помощники. Про знаменитого капитана я, разумеется, слышал, но живьём только тогда и увидел. В первый, и, как выяснилось, последний раз… Из услышанных обрывков разговоров той троицы понял я, что собираются они в экспедицию в Вест-Индию. Мысль шальная промелькнула – наняться к Карриго хоть матросом. Пусть не самая приятная должность, зато увижу поражающие воображение красоты южных морей, о которых так любили рассказывать вернувшиеся оттуда; женщин, горячих, как полуденный песок в Сахаре; реки, берега которых полны золотых самородков, а если повезёт – то и найти легендарный Фонтан Молодости. При удаче мог бы, наверное, место корабельного врача получить – не зря же аптекарское дело изучал, семейные традиции продолжая. Ну или хотя бы помощника врача. Друзья, однако, порыв мой быстро остудили: то ли найдёшь ты Эльдорадо, то ли нет, зато куда с большей вероятностью поймаешь индейский томагавк. Или напорешься на нож в пьяной драке. Или свалит лихорадка, от которой нет лекарства. И жена молодая крокодилом вцепилась: куда, мол, собрался, вдовой меня решил сделать? О себе не думаешь, хоть о других подумай. Так все вместе и отговорили, – горестно вздохнул старик. – Лишь с пристани увидел я, как уплывает к неоткрытым берегам красавец корвет. Разве думал тогда, что столько лет спустя свидеться придётся?