Рожер с облегчением выдохнул, когда наступление закончилось и всех отпустили в город. Он был неописуемо жалок, его пальцы онемели от игры, и каждая мышца его тела болела. Он насквозь промок от пота и перемазался жирной копотью горящих демонов.

Гаред и Уонда порозовели от демонической магии, свежие, будто только что проснулись, – тошно смотреть! Рожер ни разу не пробовал магию на вкус. Он видел, как тает Меченый, слышал от него о зове Недр и с тех пор страшился магии. Уж лучше отгонять демонов музыкой и бросать в них ножи.

Но за последний год в Лощине Избавителя влияние магии на тех, кто регулярно к ней приобщался, стало очевидным. Они были сильнее. Быстрее. Не болели и не уставали. Молодежь быстрее взрослела, старики молодели. А Рожер, напротив, совершенно выбился из сил.

Спотыкаясь, он побрел в свою спальню в надежде забыться хотя бы на пару часов, но в его комнате сладостно благоухали красийские масляные лампы. Странно. Когда он уходил, лампы были потушены. На прикроватном столике стоял кувшин холодной воды и лежал свежий теплый хлеб.

– Я велела Сиквах приготовить тебе ванну, нареченный, – послышалось рядом.

Рожер испуганно вскрикнул и развернулся с метательными ножами наготове, но то была всего лишь Аманвах. Сиквах стояла рядом с ней на коленях у большой ванны, исходящей паром.

– Что вы делаете в моей комнате? – спросил Рожер и попытался убрать ножи, но руки его не слушались.

Аманвах грациозно опустилась на колени и коснулась лбом пола.

– Прости меня, нареченный. В последнее время я была… нездорова и во всем полагалась на Сиквах. У меня сжимается сердце при мысли, что мы не могли о тебе позаботиться.

– Это… да ничего, пустяки. – Рожер спрятал ножи. – Мне ничего не нужно.

Аманвах принюхалась:

– Прошу прощения, нареченный, но тебе нужно принять ванну. Завтра первый день Ущерба, и ты должен быть готов.

– Ущерба?

– Новолуния, – пояснила Аманвах. – Говорят, в это время по земле ходит князь демонов Алагай Ка. Мужчины проводят дни Ущерба в светлой радости, чтобы стойко держаться во мраке ночи.

Рожер заморгал:

– Какая красивая легенда. Нужно сложить о ней песню!

Он уже начал подбирать музыку.

– Прошу прощения, нареченный, – возразила Аманвах, – но об этом написано множество песен. Хочешь, мы споем тебе, пока купаем?

Рожер внезапно представил, как обнаженные поющие девушки душат его в ванне, и нервно хохотнул:

– Мой учитель говорил так: хорош цветок, да остер шипок.