— Как у тебя с глазами? — словно невзначай осведомился Холден.

— Ничего пока что, — ответил механик. — Может, мы здесь не так долго пробыли. Но на краю зрения видны зеленые пятнышки, так что заразу я подхватил, как все.

— Тебе бы внутрь, к остальным.

— Не-а, — возразил Амос и стал разбирать на части неисправный аккумулятор. — В барахле, которое притаскивают люди Вэй, полно токсичной дряни, которая вам там ни к чему. И нечего людям лапать мои вещи.

— Ты понимаешь, о чем я. Твой навес обеспечил приманку — сухой участок. К ночи здесь будет полно слизняков.

— Возможно, — кивнул Амос, — но я подстелил пластик, чтоб не лезли из земли. А тех, кто наползает верхом, прижигаю горелкой. И тушки оставляю на месте — живые их вроде бы избегают. Так что все в норме.

Холден кивнул и несколько минут посидел, радуясь дружескому молчанию. Механик закончил разборку и стал раскладывать части в зависимости от степени повреждения. Кучка деталей, пригодных для сборки нового аккумулятора, понемногу росла. Холден понимал, что от его помощи никакого толку, но так приятно было спрятаться и от дождя, и от взглядов встревоженных колонистов, что уходить не хотелось.

— Знаешь, — заговорил он, — если с глазами у тебя станет сильно хуже, придется мне забрать тебя внутрь. Все равно, успеешь ты закончить или нет.

— Можешь попробовать, — усмехнулся Амос.

— Ты уж со мной не спорь, — попросил Холден. — Пожалуйста. Пусть хоть кто-то хоть в чем-то со мной согласится, а? Я не оставлю тебя здесь с ядовитыми тварями. И со слепым, наверное, смогу справиться.

— Забавно будет проверить, — снова засмеялся Амос. — Если кто и справится, так только ты. Но я не потому упрямлюсь, чтоб тебя доставать, кэп. Ты это, надеюсь, понимаешь.

— А почему же?

— Здесь у всех одни и те же проблемы. Еда кончается, слепота подступает, планета взрывается… — Говоря, Амос собирал отложенные детали. Его ловкие пальцы позволяли выполнять работу почти не глядя. — Знаешь, о чем они все говорят?

— Об этом?

— Ага. Ого-го, у меня нет жратвы, я слепой, здесь до черта слизней. Я не гожусь для групповой терапии. Пару минут послушаю ругань и нытье и примусь бить народ по головам, просто чтобы потише стало.

Холден ссутулился, обхватил мокрую голову руками.

— Понимаю. Мне-то приходится все это слушать. И потому я чуточку не в себе.

— Ты от усталости не в себе, — поправил Амос. — Ты опять завис на программе «я всех спасу» и пару суток не спал. А слушать, как люди ругаются, — это вроде как твоя работа. За это тебе большие деньги платят.

— Нам всем платят одинаково.