— Ну, что же, — медленно проговорил он затем. — Пожалуй, определенный резон в ваших словах имеется. Итак: чего мы от него хотим? Нам не нужно, чтобы Милов, находясь у нас, делал какие-то заявления в пользу технетской формы цивилизации. Это было бы дешево и наивно. Для политиков — еще туда-сюда, но не для нас. Мы не любим сотрясать воздух, мы решаем конкретные проблемы. А они есть, и я бы сказал — в избытке. Так вот. Милову прекрасно известна география нашей страны. Он знает, что на востоке она граничит с тем самым государством, подданным которого он является. Отношения наши с этим государством — официальные, я имею в виду — находятся на точке замерзания, что вполне объяснимо. Однако помимо официальных отношений, как известно любому специалисту, существуют неофициальные, наряду с официальной дипломатией — тихая, с открытой экономикой — теневая… И вот наша экономика очень тесно завязана на восточного соседа. Нам самим это не нравится, но что поделать: долгие десятилетия мы работали, по сути, в одной фирме, и любые официальные перемены не могут привести к немедленным и радикальным переменам в экономике. Отношения сохраняются; просто они переходят в область незримого простым глазом…

— В область контрабанды, скажем так, — не утерпел Милов, хотя, может быть, и не следовало вмешиваться в рассуждения сослуживца. Тот, однако, не обиделся.

— Вопрос терминологии, вы это отлично понимаете. Как и Милов… Короче, такие отношения существуют — и к нашей выгоде, и небезвыгодно для тех, кто участвует в них с другой стороны, с востока.

— Речь вряд ли идет о том государстве, если я правильно понял. Скорее о каких-то его гражданах — или даже негражданах…

— Вы поняли правильно, однако деньги, как известно, не пахнут и — могу дополнить — сохраняют свой цвет независимо от их местонахождения… Итак, до относительно недавнего времени отношения эти развертывались к обоюдному удовольствию. Но пришло время перемен — и действовать стало все труднее.

— Вы имеете в виду, что граница стала менее проницаемой?

— И это, в частности. Теперь мы получаем значительно меньше, чем нам хотелось бы, чем нам нужно. Да собственно, если я не ошибаюсь, вы, находясь там, где вам не следовало показываться и присутствовать, и сами догадались — могли догадаться, во всяком случае — о том, что хотя бы одна операция, связанная с темой нашего разговора, не увенчалась успехом. И могу добавить: не единственная. Будь этот случай первым — мы бы не… Но процесс этот грозит продолжиться — даже, быть может, до полного закрытия всех ходов-выходов. А такой поворот событий привел бы к весьма и весьма плачевным для нас результатам. К серьезным экономическим потрясениям. Да-да, не делайте вид, что вы удивлены; это действительно так.