Хотя лицо совсем не было сердитым. Рот улыбался. Сама по себе улыбка была ужасной – зубы напомнили Деннису о кактусе, – но это все-таки была улыбка, и она адресовалась тысячам коренных жителей Америки, которые, держась за руки и не прерывая своего пения, обвивали поезда, как одна бесконечная змея.

Они что, своими заклинаниями вызвали это существо, этого монстра, этот… дух?

Дух.

Да, именно так.

Последний в этой цепи стоял прямо перед Деннисом – невысокий человек, чей рост равнялся его ширине, с блестящими черными волосами, которые со спины делали его похожим на китайца.

Деннис завертел головой, пытаясь понять направление цепи, но она была очень плотной и такой же запутанной, как железнодорожные пути под ногами, так что после первого же поворота уже невозможно было понять, куда она идет.

Цепь.

Все, что привело их сюда, было частью цепи, цепи событий, начало которым было положено больше ста лет назад. И он тоже был частью этой цепи. Так что Деннис схватил руку квадратного человека, а потом потянулся назад и дал свою руку Малкольму. На секунду он испугался, что Малкольм может принять его за голубого – годы влияния социальной среды не исчезают за мгновение даже в периоды кризисов, – но тот, в свою очередь, взял за руку профессора из Денвера, который протянул руку матроне, стоявшей прямо за ним.

Деннис размышлял над тем, не стоит ли ему присоединиться к пению, имитируя слова, которые произносились вокруг него и возносились прямо к небесам, но подумал, что это будет неправильно. Рядом с ним Малкольм затянул собственную песню на мандаринском наречии – она немного напоминала молитву к предкам. Деннис тоже стал напевать что-то на кантонском – старую детскую считалочку, которой мать научила его в детстве; ее слова первыми пришли ему в голову, а ее ритм совпал с основным песнопением. За ним все тоже запели, внося свой вклад во всеобщий концерт.

Делать это было приятно, но никакого эффекта пение не производило. Повинуясь импульсу, Деннис оглянулся и увидел конец цепи. Все живые были включены в нее, были связаны между собой… и все-таки чего-то не хватало, что-то его мучило.

Брешь.

Совершенно верно. В конце цепи существовала брешь между длинноволосым молодым человеком и поездом. Пропущенное звено в цепи. Молодой человек стоял с безвольно опущенной рукой, в то время как пассажирский вагон находился от него на расстоянии какого-то фута.

Они должны коснуться друг друга – людская цепь и поезд. Деннис понял это инстинктивно, хотя данное ощущение и было усилено духом, витавшим в небе. Вместе с волнами гнева и недовольства от существа стало исходить понимание того, что эти две противоборствующие силы должны соединиться.