Я сажаю флаер на площадку для служебного транспорта возле Дома Правительства, и мы с Ириной выбираемся наружу.

На Гондване вообще и в Первограде в частности я был четыре раза. Это — пятый. Но сейчас мне хочется увидеть знакомую площадь перед Домом Правительства, как в первый раз — свежим взглядом, на который еще не наложились привычные образы из памяти. И такой взгляд у меня имеется. Это взгляд Ирины.

— Осмотрись внимательно вокруг, — предлагаю. — И скажи, если заметишь что-нибудь необычное.

— Хорошо, — соглашается она.

Я тоже смотрю.

Так. Монумент Пионерам — женщина с маленьким ребенком на руках и, стоящий на полшага сзади, словно охраняющий их мужчина, с охотничьим карабином на плече — там, где и был, в центре площади. Та же классическая бронза и тот же гранитный постамент с титановой пластиной, на которой выгравированы несколько десятков имен первых колонистов.

Тенистая красивая аллея, опоясывающая площадь с трех сторон. Проспект Колонистов — главная улица Первограда — за моей спиной, и еще две, поменьше — справа и слева от Дома Правительства — к ней примыкают. Вроде, все, как обычно. Будний летний день. И люди вокруг тоже на первый взгляд обычные. Идут, стоят и разговаривают, заходят в магазины и кафе, сидят на лавочках… Стоп.

— Я не вижу детей, — говорит Ирина. — Это нормально? Пять минут стоим и никого моложе четырнадцати-пятнадцати лет в поле зрения. А ведь сейчас здесь лето, школьные каникулы.

— Очень хорошо, — я поощрительно дотрагиваюсь до ее локтя. — Это совершенно не нормально. Обрати внимание на эти лавочки-скамеечки на аллее. Обычно там сидят мамаши, бабушки или няни с колясками — это традиционное место их променада. А сейчас я ни одной не замечаю.

— Может быть, просто день такой?

— Да уж, день, прямо скажем, совсем не простой. Одно утро чего стоит. Ладно, пошли внутрь. Пришло время пообщаться с местной бюрократией.

Чиновники везде одинаковые. И, подозреваю, что они были одинаковыми во все времена. Нет, разумеется, где-то с ними чуть проще иметь дело, а где-то сложнее. Но, в общем и целом, повторяю, особой разницы нет. Мне иногда кажется, что чиновники — не важно люди они или иные разумные существа — представляют собой совершенно особую расу. То есть, я что хочу сказать. Чиновник-человек и, к примеру, чиновник-лируллиец внутренне гораздо больше похожи друг на друга, чем тот же чиновник-лируллиец на просто лируллийца. Или чиновник-человек — на обычного человека. С учетом того, что лируллийцы, как известно, по своему биологическому строению ближе к деревьям нежели животным и вообще гораздо древнее нас, хомо сапиенсов.