В общем, подводя итоги, подлетающие противники имели явное как огневое, так и численное преимущество. Являлись, чего уж там, тяжелыми авианесущими ракетными крейсерами воздушного базирования. Вот такое вот дерьмо, мда.

Морхольд погладил Жуть, крепко ухватил ее и пересадил на несущую раму гондолы, щелкнув по носу. Зверушка зашипела, обиделась. И назад не пошла.

– Вот и сиди там, дурында, – Морхольд подмигнул ящерке, одновременно туша самокрутку прямо в гильзу, – и удирай, если что. Ты маленькая, легкая, выживешь.

– Ты там с кем? – поинтересовалась соседка. – Сам с собой? У тебя все хорошо?

– С домашним любимцем.

– Кошка? – обрадованно взвизгнул динамик, испугав Жуть. Ну, что тут скажешь? Бабы, они и есть бабы. Коты, кошки, котики, котятки. Бой на носу, а этой все мимишность подавай.

– Нет.

– Хорек? – с не меньшей надеждой поинтересовался динамик.

– Я отключиться забыл?

– Ага. Так кто там у тебя?

– Да черт знает, – протянул Морхольд. – Жуть какая-то.

– Жуть?

– Самая настоящая, потом покажу.

– Забились.

– Слушай, куда этим стрелять, а? – Морхольд покосился на тварей. И подумал о явной глупости Кликмана, давно должного заняться своей реактивной гравицапой.

– Под крылья, в шею. В глаза или пасть попасть тяжело. Можно в основание хвоста, если получится, перебьешь нервы.

– Да вы прям их изучали…

– Изучали. – Динамик хрипнул. – После второго сожженного экипажа отправили ИЛы. Тогда штурмовиков было три.

– Извини.

– Не стоит. – Динамик замолчал.