— Я только защищался.

Какая-то женщина издаёт нервный смешок, но в целом посетители не спорят, молчаливо подтверждая, что скандал затеял не разведчик, а его оппоненты.

Теперь все трое мертвы.

Скотт явился вовремя: охранники заведения, несмотря на действующие правила, вряд ли бы рискнули затеять перестрелку со столь авторитетным падальщиком, как Бампер, и комби пришлось бы класть врага лично, что могло привести к неприятным последствиям в виде выстрела в ногу. Сейчас же ситуация выглядела практически идеально: Визирь избавился от врага, Баптист избавился от врага, и оставалось решить, как соблюсти приличия.

— Кто был зачинщиком? — приступил к «расследованию» Скотт.

— Смотря в какой момент, — вздохнула Заводная. — Если сегодня, то Бампер. Если год назад…

— Все знают, что случилось год назад, — оборвал помощницу Баптист. — Нет смысла повторять.

— Как скажешь.

Хозяин аттракциона бросил на Лизу быстрый и не очень довольный взгляд — женщина выдержала его, — после чего вернулся к разведчику:

— Насколько ты хотел задержаться?

— Дней на пять, — ответил тот, продолжая стоять с поднятыми руками. — На время ярмарки.

— Уйдешь до завтрашней полуночи и не появишься в Железной Деве полгода, — решил Баптист. — Если появишься — убью тебя лично.

Учитывая обстоятельства — ведь Скотту ещё предстояло «улаживать дела» с бандой Бампера, — наказание оказалось более чем мягким.

— Я понял, — кивнул разведчик.

— Очень хорошо. — Баптист бросил на Заводную ещё один, весьма многозначительный взгляд и распорядился, кивнув на трупы: — Приберитесь, у нас приличное заведение…

«Проклятье!»

Знал ведь, знал, что эта дверца — зеркальная. Всегда знал и всегда контролировал себя — не смотрел. Сколько раз был в этой спальне — даже взгляда на дверцу не бросил. Ни разу не бросил. И вдруг — посмотрел.

— Ты вздрогнул, — заметила лежащая рядом Лиза.

— Задумался.