22 февраля 2037 года

Если честно, получилось не очень.

Нет, не в этом смысле, в этом-то смысле все как раз очень получилось – чего вы хотите от мужика, который несколько месяцев провел без женщины вообще. Кстати, можете верить, а можете нет, но я был в этом смысле честен. Не сказать, что было много соблазнов, это все-таки не Москва в период ее расцвета, но соблазны были. Начиная от внезапно овдовевшей принцессы Шафии и заканчивая ташкентскими шалавами – по тысяче за одно расслабление (это у них словечко такое, специфическое – расслабление). Но я все это отверг. Я вообще в этом смысле честный.

Что же касается честности Насти передо мной – я не задал ей ни одного вопроса по этому поводу. И не задам. Верите? Нет? Напрасно.

Только ее все равно что-то не устраивало.

Обычно я играю в эту игру до конца… то есть не начинаю разговор первым и жду, пока начнет партнер… просто небольшая тренировка выдержки. Но сейчас то ли запасы моей выдержки и терпения подошли к концу, то ли просто вдруг стало обидно… сам не понимаю почему, но стало. И я задал вопрос первым.

Это было утром, она пошла в ванную первой и вышла оттуда, завернутая в фирменный отельный халат (точно такой же у нас висел дома, еще из парижского «Георга V», раритет), а я сидел на краю кровати и мрачно смотрел в пол, как последний идиот. Потом спросил.

– Что?

– В смысле? – Она сбросила халат и начала одеваться.

– Что не так?

– Все так.

– Нет, не так, – сказал я, как упрямый ребенок.

– Все нормально, – сказала она. – Я свободна?

– В смысле? – начал заводиться я.

– Я могу идти?

Тон, каким было это сказано, сомнений не оставлял. Я все понял.

И принял решение. Это очень важно – вовремя принимать правильные решения. Спецназ… дальше частные контракты… дальше собственная фирма – я принял тысячи решений, и большинство из них были правильными – иначе я был бы мертв. Но сейчас мне предстояло принять решение в самой важной части моей жизни.

– Нет, не можешь. – Я встал и начал быстро одеваться. – Надо кое-куда съездить.

Первым делом мы заехали к Эндрю Поллаку, где я оставил немало денег и приобрел маленькую коробочку, которую спрятал в карман. Затем мы отправились в Кенсингтон, в русскую православную церковь.