– Кто есть там?

– Тут есть мы. Открыть шлюз, или мы вскроем купол!

– Это нельзя! – запротестовал голос. – Будет разгерметизация!

– А нам по херу! Открывай, давай!

Широкие двойные двери отворились, пропуская дюжину «партизан».

Тринадцатого Воронин оставил сторожить «коней».

Когда разошлись внутренние ворота, Николай шагнул на чистенькую площадку, выходившую на Мэйн-стрит.

Слева имелся самый настоящий салун, какими их строили на Диком Западе – с фальшфасадом, навесом и дверцами «крылья летучей мыши».

Справа размещалось длинное приземистое здание, похожее на конюшню, – это был гараж.

Из салуна, на вывеске которого был намалеван марсианин, парой щупалец тискавший роскошную блондинку в «мини-бикини», а остальными поднимавший полные бокалы, стаканы и рюмки, вышел абориген в изгвазданном комбезе.

Увидав русских, он остановился на ступеньке, покачиваясь, потом тряхнул головой и вернулся в заведение.

Решил, видно, что по такому случаю не грех и выпить.

– Пошли, – буркнул Воронин.

– Туда? – показал Вальцев на Мэйн-стрит. – Или сюда?

Мосластый палец ткнулся в салун «Бон-тон».

– Выпьем за счет заведения, – усмехнулся Николай. – Говорят, ковбои, попадая в неизвестный город, первым делом шли в салун – там можно было узнать все.

Давешний абориген снова появился, да не один, а в сопровождении двух приятелей.

– Эй, рашен! – заорал он, путая русский с английским. – Ну-ка, гоу хоум отсюда!

Пара его знакомцев, длинноволосого а-ля хиппи и бритоголового, стояла, набычившись, их руки сжимали револьверы.

«Прямо сцена из вестерна!» – подумал Николай и повел себя как всякий, уважающий себя ганфайтер.