– Когда?

– Когда мы возьмем кремль.

– К маркитантам уйду. Ермил обещал за меня похлопотать. А еще женюсь.

– Женишься? У тебя есть самка, тобол?

– Есть. Только не самка, а девушка.

– Она за тебя не пойдет. Ты же предатель.

– Пойдет. Я, может, ради нее одной стараюсь. Чтобы жизнь ей достойную обеспечить. А иначе – для чего мужчине золото, божественный хайн?

Павлу снова показалось, что он расслышал легкий смешок. Или только показалось?

– Сейчас тебя отведут на палубу и покормят, – сухо сказал хайн. – Об остальном узнаешь позже.

* * *

Едва кешайны вывели Сновида из каюты, как из-за гардины выскользнула невысокая фигура еще одного существа в маске. Детали фигуры скрывал такой же плащ, что и у первого хайна, но не черного, а желтого цвета. Черными были лишь окантовочные полоски и обшлага широких рукавов.

И маска выглядела немного повеселее – с круглыми розовыми пятнами на щеках, призванными, видимо, изобразить румянец. Первый хайн, стоявший у края стола, с нетерпением спросил:

– Что скажешь, хайна Нур? Каков тебе этот… посланец Ермила?

Хайна, остановившаяся у другого конца стола, отозвалась низким грудным голосом:

– Он мне понравился. Хорошая человеческая особь. Наши мудрецы утверждают, что человеческая раса вымирает и деградирует. Глядя на этого тобола, так не скажешь.

– Это все, что ты заметила, хайна Нур?.. Мудрецы, они на то и мудрецы, чтобы изрекать глупости, не боясь ошибиться. Они мыслят своими категориями. А мы люди дела.

– Я и веду речь о деле, хайн Полын. Я заметила – этот человек тебя совсем не боится.

– И о чем это говорит?

– Возможно, о том, что он честен. Возможно, о том, что он вообще не боится ничего.

– Разве такое возможно, хайна Нур?