Единственной ложкой дегтя в бочке приятных фантазий горчила мысль о том, что девушка считает его предателем. На это пришлось пойти, чтобы ввести в заблуждение возможных шпионов маркитантов и шайнов. Они, увы, могли находиться среди тоболяков. По крайней мере, так считал Ворон.

Как не упрашивал Сновид Ворона, чтобы тот рассказал правду Рузанне – лишь одной Рузанне под очень большим секретом, – директор департамента обороны и безопасности отказался наотрез. Так и заявил: нельзя доверять никому, когда на кону успех подобной операции. Тем более – какой-то сопливой девчонке. Не выдержит, тренькнет языком, и пошло-поехало.

Павел ни на секунду не сомневался в том, что Рузанна не тренькнет – не такой она человек. Особый! Со всех точек зрения! Включая такие, о которых Павел даже стеснялся вслух говорить.

Однако Ворон остался непоколебим. И о том, что Сновид выполняет особо секретное задание, знали только пять человек: Правитель Воислав, Ворон, Бортник, лейтенант Крот и Ванька Бугай. Ну и Ермил, разумеется, – куда без него, мерзавца. А вот Рузанна ничегошеньки не знала.

И это обстоятельство очень огорчало Павла. Ринат, разумеется пообещал, что сразу объявит Павла героем. Как только завершится операция по ликвидации шайнов. Но до этого же еще дожить надо. Или, в крайнем случае, мужественно принять смерть. Тогда Рузанна будет плакать о погибшем герое.

Однако перспектива посмертной славы Павла как-то не очень устраивала. Не хотелось думать о такой перспективе. А вот о Рузанне думалось охотно. Со всех точек зрения.

А затем появился кешайн и отвел Павла в уже знакомую каюту. Он не стал связывать перебежчику руки, и тот счел это обнадеживающим признаком. Глядишь и поверят «ящеры» в их план. Почему бы и нет?

В каюте на этот раз пахло табаком. Ароматно пахло – забивая другие запахи. Хайн сидел в своем кресле с высокой спинкой. А вот на кушетке у стены Сновида поджидал старый знакомец – шам Жабо. Увидев Павла, он скривил безгубый рот и прогнусавил елейным голосом:

– Рад тебя видеть живым, хомо.

– …А я не очень.

Сновид ответил после короткой паузы. Нельзя сказать, что он ожидал встретиться с шамом. Но все-таки чего-то подобного опасался. И поэтому быстро справился с волнением.

– В чем дело, хомо? – Жабо изобразил удивление. – Разве так приветствуют старых друзей?

– Какой же ты друг? Подсунул мне яд вместо снадобья.

– Не может быть! Наверное, ты сам что-то перепутал.

– Хватит чесать языки! – прикрикнул хайн. – Садись напротив шама, тобол.

Кешайн, стоявший рядом со Сновидом, взял его за руку и подвел к шаму. Тут же появился юнга-гао с табуреткой в руке. Павел опустился на табуретку. Теперь он находился напротив Жабо, почти утыкаясь голенями в его костлявые колени.