— Что ты спрашиваешь? Они теперь твои. — Ее сын взрослый. Он должен оставить себе частицу ее памяти.

Данька лег спать. Фотографию положил рядом.

Он проснулся на крышке сундука в каюте капитана. Свен уже ушел. Фотография была рядом с Данькой. Может сразу побежать и показать ее капитану? Отцу. Но вдруг засомневался. А если он не захочет признать сына.

— Вдруг он не захочет знать меня. Скажет, нет. Отречется от меня. Может, ему не нужны воспоминания. Скажет. С прошлым покончено. Спишет меня на берег. С глаз долой, из сердца вон.

На берег он не пойдет. Пусть все остается как есть. Полдня Дэн ходил сам не свой. Даже Брин это заметил.

— Дэн, тебе плохо? Рана? — Брин раскурил трубку.

— Нет, господин боцман.

— Если что, пойди. Отдохни. — Боцман выпустил колечко дыма.

— Спасибо. Пожалуй, я так и сделаю.

Данька заметил, что капитан пошел в каюту. Ждать больше Дэн не мог. Он извелся неизвестностью. Он пошел следом. Капитан сидел за столом, курил трубку. Данька сел на стул, на самый краешек стула, так как сидел впервые в этой каюте. Капитан посмотрел на него, выпустил кольцо дыма.

— Дэн, у тебя все в порядке? — Что-то насторожило капитана в поведении мальчишки.

— Все хорошо капитан, — потом бросился к столу и положил фотографию перед капитаном.

Свен смотрел на этот снимок.

— Это Маша, Мария. Моя жена. Рядом я.

— А тут я, твой сын, Данька.

Свен вскочил, обежал стол, прижал к себе парня.

— Даня! Даня. Данечка. Сынок.

— Папа, это я.

— Даня, порой мне чудилось, что это ты. Но я не мо в это поверить. Отыскать тебя, встретить на другом конце мира и времени. Казалось не возможным. Что бы я сказал парню с Тартуги. Я твой отец из далекого мира? Он бы не понял меня. Я не хотел верить, что мое проклятие пало на тебя. Что ты прошел вслед за мной. Я боялся признать, что твое несчастье с этим миром предалось от меня.

— Папа, это не твое проклятие. Просто, я искал тебя и нашел. Но в отличие от тебя я воэвращаюсь в тот мир. Не знаю, как это происходит, но я живу в двух мирах.