— Два ящика наших и столько же немецких…

— Мало, — продолжал гнуть свою линию капитан, Павел Анатольевич Пряхин.

— Паша, — возмутился Клебанюк, — мы и это от себя отрываем, ты думаешь просто было провести операцию по выводу Вас из того дерьма в которое Вы попали? Да еще незаметно перед самым носом у противника, а накормить, а раненых почти 400 человек…

— Товарищи командиры, — вмешался полковник Строев.

— Простите товарищ полковник… накипело, — стал оправдываться Клебанюк, — устал…

— А Вы что скажете товарищ капитан Пряхин? — глядя на него более строго поинтересовался полковник Строев.

— Товарищ старший лейтенант Андрей Клебанюк, прошу простить меня, — как то уж очень официально произнес Пряхин, — что то последнее время вымотался. Андрей не сердись, ладно? — и протянул руку для примирения.

— Все проехали, — ответил Клебанюк пожимая руку Пряхину и тут же добавил, — нервы блин, лечиться мне пора.

— После войны лечиться будете, а пока доступно только выспаться, — примирительно произнес подполковник Микулич.

* * *

Гриша Воронин: После «большого боя» их передали в подчинение дивизии. Это ощутили все и сразу.

— Все выперли нас осназовцы. В дивизию передали, — бурчал сержант Митин.

— Откуда знаете? — поинтересовался Гриша.

— Курятину больше не дают, — с сожалением произнес он, — завтра всех нас по дивизии разбросают. Такой боевой батальон, — сокрушался он, — вредители ити ихню…

— Зачем это делают? — не понял Гриша.

— Говорят у нас опыт боевых действий большой. Мля, какой к черту опыт?

— Так учили же нас воевать, — не сдавался Гриша.

— Чего учили? Засады устраивать да в землю закапываться?

— Так я раньше и этого не знал, — честно признался Гриша Воронин.

— А ты кем служил?