Минут через десять наш отряд, к которому теперь присоединился Самогон, был в сборе. Когда его увидели ребята, они тут же схватились за оружия, но я быстро объяснил, что он нам не враг. Я бы мог рассказать про сообщения, но на это нет времени – ветеран Зоны уже не просил, а требовал, чтобы мы отправлялись вместе с ним в безопасное место, где и поговорим. К тому же один человек из отряда, Вик, все-таки знал о сообщениях, но, уверен, он еще крепче сожмет в своих ладонях калаш, узнав, кто присылал их.

Коротко представив Самогона, как моего давнего знакомого, я отправился следом за ним, а вместе со мной – ребята.

Оказалось, что выбрались мы практически в самом центре города – если верить карте, то недалеко от пересечения улиц Спортивная и Леси Украинки. Прав был Самогон, сказав, что ему повезло: фанатиков здесь встретить проще простого. А теперь, прячась во дворах, мы направлялись к каким-то домам, которые находились буквально в полукилометре от нас, чуть левее Спортивной, как в двух словах объяснил ветеран Зоны. Но когда мы вышли на относительно открытое пространство, я снова почувствовал взгляд снайпера, точно направленный мне в лоб. Не успел я дотянуться до автомата и узнать у Самогона, куда мы направляемся на самом деле, он произнес:

– Доверяй своему чутью.

Я ничего не ответил, но прежде, чем что-либо сделать, прислушался к себе. И удивился, не почувствовав угрозу, исходящую от чужого взгляда. Однозначно Самогон знал намного больше, чем могло показаться. Хотелось обо всем его расспросить, но обстановка не располагала к общению. Но ничего, как окажемся в безопасном месте, там мы и поговорим.

Наконец, преодолев не один куст, мы добрались до домов. Все опустили оружие, расслабились: сейчас зайдем в подъезд, поднимемся наверх, найдем уютную квартиру и, завалившись внутрь, уснем минимум на сутки, обязательно не забыв перекусить. Все, кроме меня и Самогона: я, потому что наблюдал за ветераном, а он – потому, что не собирался заходить с парадного входа. Самогон вообще направился правее от него – к окнам, которые располагались в тени деревьев. В СССР первые этажи строили низко и не ставили никаких решеток, потому что люди не боялись воров, поэтому можно спокойно заглянуть в квартиры и даже залезь вовнутрь. Я понял, что хотел сделать ветеран: пробраться в дом через эти окна, – но он медлил.

Подойдя к конкретному окну, Самогон осмотрелся по сторонам, подождал несколько секунд, а потом нашел в створках ели заметную нить. После того, как он дернул за нее, что-то щелкнуло, и ветеран спокойно открыл окна, залез вовнутрь, снова осмотрелся, показал, чтобы мы перебирались, а сам отправился в подъезд. Как только все были в сборе, он повел нас на пятый, последний этаж. Путешествуя по туннелю, никто из отряда не замечал усталости, но когда мы выбрались на поверхность, она тут же навалилась тяжелым грузом, не дающим шагать дальше. Спасал тот факт, что, оказавшись в безопасном месте, можно будет свалиться замертво.