«Ямата-оригинал тоже здесь. Хочешь повидать ее?» – спросил Фист.

«О да».

Паяц прошептал команду – и мир вокруг распался, склад превратился в мерцающий, переливающийся свет. Он был плотнее и ярче там, где стояли псы, бледнее и разреженнее там, где медленными снежинками плыла паутина. Стены за ним – горящие созвездия данных. Джек посмотрел на себя и увидел лишь едва намеченные контуры тела – свои данные. А внутри – сгущение света, рой огненных мотыльков, слепившийся в человеческое дитя.

«Фист, это ты?»

«Да. Малыш, я внутри здоровенного старикана. Плюс к тому – программы Зари и Сумрака».

Едва очерченный палец указал на череду крохотных узоров, бегущих сквозь тело. Гирлянда звездочек – программа Зари – задрожала. Программы Сумрака были как плотный, лезущий повсюду туман.

«Таким ты видишь мир?» – спросил Джек.

«Почти всегда».

«Ты раньше мне не показывал».

«Это очень личное. То немногое, что есть у меня моего, особенного».

«Спасибо, я тронут. Серьезно», – выговорил Джек.

Фист промолчал.

«Ямату можно увидеть отсюда?»

Призрачный ребенок внутри тела указал пальцем вверх. Где-то в вышине забрезжил свет, едва различимый сквозь потоки данных.

«Сейчас увеличу, – пообещал паяц. – Рассмотри хорошенько старую суку».

Вдруг хозяин и кукла поплыли наверх, хотя движения не ощущалось.

«Ты и вправду можешь попасть куда угодно?»

«Видеть – могу. Попасть – нет».

«А как ты отличаешь реальное от виртуального?»

«Реальность – это место, где смертные не могут летать, – ответил паяц. – Мы прибыли. Ближе нельзя – встревожишь ее».