— Ни одна страна Центральной и Восточной Европы не может больше доверять США, — согласился Мартиндейл. — Не с Барбо в Белом Доме. А без США в качестве стержня, НАТО фактически не будет.

— Тогда как нам защитить себя в будущем? — Спросила Надя. Ее голос звучал обеспокоено. — Мы остановили русских на этот раз. Но, как любые варвары, они вернутся.

Вильк кивнул.

— Возможно, настало время возродить старую идею Międzymorze — Междуморья. — Он увидел недоуменные взгляды на их лицах и пояснил. — С конца Первой Мировой войны до самой смерти, Юзеф Пилсудский, основатель современной Польши, пытался сформировать союз обретших свободу стран от Балтийского моря до Черного. Ему это не удалось. По, пожалуй, время созрело. С такой силой, как ваши «Железные волки» и технологическими чудесами «Скайон», подобная коалиция может дать всем нам шанс на то, чтобы выжить в условиях продолжающейся российской агрессии — по крайней мере, до тех пор, пока Соединенные Штаты не пробудятся от оцепенения и глупости.

Мартиндейл, Брэд и Надя дружно кивнули.

— Стоит попытаться, — сказал Мартиндейл. На его лице появилась кривая ухмылка. — По крайней мере, это даст Брэду и мне какую-то работу на время нашего изгнания.

— Нашего чего? — Осторожно спросил Брэд.

— Похоже, что мы серьезно разругались с госпожой президентом Барбо, — весело сказал Мартиндейл. — Она объявила тебя, меня и вообще всех, кто работал в «Скайон» или служил в эскадрилье «Железный волк»… в розыск. Последнее, что я слышал, это то, что она встала на тропу войны на Капитолийском холме, давя на законодательное собрание с целью лишения нас американского гражданства. И, если это невозможно, она требует, чтобы президент Вильк немедленно выдал нас для уголовного преследования в Штатах.

Брэд принял это молча. Затем он спросил:

— А как отец?

— Барбо снова считает, что Патрик Маклэнэхэн мертв, — ответил Мартиндейл. — Она уверена, что он находился в одном из XF-111, которые она приказала сбить. — Он пожал плечами. — По понятным причинам, мы согласны, чтобы и она, и Геннадий Грызлов так и думали.

Брэд кивнул. Как бы тяжело это не было, его отец будет в большей безопасности, будучи «мертвым».

— Конечно, я отверг смехотворные требования президента Барбо, — вмешался Вильк. — На самом деле, я предлагаю всем, кто так отважно боролся за нас, польское гражданство. Если они согласятся его принять.

Неожиданно ощутив полнейшую прострацию, Брэд откинулся на койке. Барбо хотела упрятать их всех за решетку? Лишить гражданства? Он покачал головой в полном смятении. Он всю жизнь гордился тем, что он американец. Если он потерял право так себя называть, что ему делать тогда? Мог ли он действительно просто стать гражданином Польши и быть счастлив?