Они же больны, все больны. И кунгаи, и камы, и Ырхыз, который сейчас напоминает статую из черного металла. И тот старик в старой рыжей шубе, что брезгливо взирает на шествие. И парень с изъязвленным лицом, и спутник его, худощавый, черноволосый, шрамом меченый. И красавица-наир в алой одежде. Эта пялится с откровенным любопытством, но не на процессию, не на кадильницу в руках харуса — а на тегина.

А губы повторяют одно:

— Слава!

Ырхыз вдруг обернулся и взмахом показал куда-то вперед, в снежно-белую завесу. А в следующее мгновенье свистнул, глупо, по-мальчишески и, хлестанув коня по шее, взял в галоп.

— Чтоб тебе… — начал Кырым, но осекся, поднял воротник плаща и, сунув руку в кошель, швырнул в толпу горсть монет.

Урлак последовал его примеру. Даже Морхай не спешил догонять.

Наверное, им и вправду было бы легче, если б Ырхыз умер. Всем было бы легче, пусть не все это понимают.

А слева и справа, спереди и сзади, благодарностью за рассыпанную медь, неслось:

— Слава!

О да, слава тебе, светлейший Ырхыз, владетельный князь Аррконы, Юкана и Таври, победитель и побежденный, есть ли смысл в жизни твоей?

А в смерти?

Триада 6.2 Бельт

Триада 6.2 Бельт

Увидеть во сне белого коня — к разрешению от бремени. Солового — к скорой свадьбе. Каурого — к богатству. Гнедого — ко встрече с человеком, от которого многая польза будет. Каракового или вороного — к переменам. Но берегись увидеть коней старых, больных либо гибнущих, а тако же масти серой, бусой или мышастой, ибо они беды предвещают.

А не устроить ли нам байгу?

Нога коснулась поточенной короедами доски, замерла, позволяя полюбоваться узкой ступней с поджатыми пальчиками, и снова исчезла в груде меха. Следом из серой, отсыревшей за ночь рухляди, показалась ладонь, тоже узкая. Обкусанные ноготки беспомощно царапнули дерево, но так и не добрались до затянутого изморозью окошка кареты. Правда и без того, холода под мех принесло изрядно.

— Прекрати, — буркнул Бельт, вздрагивая от прикосновения.

— Просыпайся.

— Зачем?

— Просто. Просыпайся и все. — Ласка перевернулась на бок и, устроившись на плече, заявила: — Когда ты спишь, время уходит.