− Не надо об этом.

− Почему?

− Это другая жизнь.

Чили подивилась. Сколько усилий не помнить, чтобы ничего не забыть.

То, чему суждено случиться, произойдет вопреки всяким ухищрениям, препонам и преградам. Таков закон Природы. В нем нет справедливости или неоправданной предопределенности. По правде, Природе, наплевать со всех мыслимых и немыслимых высот и на справедливость и на неоправданность. Возможно, в отношение какого-то из своих творений могут возникнуть сомнения, но человека они не касаются. Природа знает, зачем создавала его.

Он. Она. Вода. Лес. Тишина. Но мир наэлектризован как перед грозой. Каждое движение вот-вот вызовет сполох, всякое касание разразиться бурей.

− Это не честно…, − пытается удержаться он.

− Почему? Почему? — чуть слышен её срывающийся шепот.

Она догадается почему, но разве это сейчас так важно.

− Не честно… Ты…

− Я… я сама… Все честно….

Она хотела сказку — получила. Сказке требовалось продолжение — получила и его. Немного больно, немного крови… Все как заведено. В сказках.

*** Тогда же. Южное направление. Бывшая М-3.

− Что скажешь? — Богуш убрал бинокль от глаз. В отличной армейской оптике панорама окрестностей безотрадней лунных пейзажей.

Дорога мучилась, ползла среди гравийных отвалов заросших густой травой, преодолевала ровные участки пройденные грейдером, скакала по рытвинам продавленным колесами многотонных катерпиллеров. Местный Стоунхендж выгоревших вагончиков поселка дорожников обступил гигантский скелет транспортного самолета. Изгрызенные экскаваторами холмы оплыли от дождей. Сами экскаваторы увязли по кабины, утопили стрелы и ковши в глине. Дальше, вырвавшись на простор вереска, путь вроде бы ровней. Но это только вроде бы.

Варушу беспокоит не пейзаж. Для этого лупиться по сторонам света не обязательно.

− Будем тащиться со скоростью беременной гусеницы, до утра не доживут и половина.

− А не будем?

Богуш еще крепкий мужчина, коротко стрижен и гладко выбрит. Бритье для него не дань традиции, ритуал мужчины. Ежедневная инициация сталью. Скажите — глупости? Попробуйте не станок со сменными кассетами (ай-яй-яй, не пораниться!), а опасную бритву, заточенную до атома и выправленную на кожаном ремне до электрона.

− Там котловина, − указует направление наемник.