Делали все на ходу. Ели, пили и отдыхали, замедляя шаг. За это время Паха успел осмотреть оружие. Приготовить, гранаты вывесив их на пояс.

− Чтобы не происходило, слушай только меня. Объяснения потом. Скажу беги — беги, скажу стой − стой. Что скажу, то и делай, − потребовал Паха.

− И стрелять не надо?

− Если скажу.

По небольшой дуге, обошли груды кирпича. Здание обрушено, просело крышей. Зато крыльцу с колоннами и вертушками, ничего не сделалось. Заходи.

Нить фундамента бывшего забора…. Пенек пропускного пункта… Предупреждение на плакате: Закрытая зона. Предъявите пропуск. Асфальтовая лента…. Шахматные посадки деревьев….

− Пусто, — пояснял Паха ей. − Даже сусликов нет. Их тут раньше полно было. Попрятались. Суслика поймать не всякий ловец может. Значит, не лис бояться. Лис тоже нет. Даже следов. Свежих точно. А птицы? Им то что. И птиц нет. Голубей было − тьма, а теперь где? Куда подевались?

− Как на заимке, − сравнила Чили и была не далека от истины.

Паха подтвердил её слова.

− Вот именно.

− А если вернуться? — предположила Чили и сама поняла абсурдного предположения. Заметят что уходят погонятся. А из нее бегут такой, через километр настигнут.

Паха предложения о возвращении отверг.

— Сейчас мы вон к тем развалинам. Столовая была. А дальше видишь? Остов транспортера? Скажу, туда и дуй.

Это не было тропинкой. Скорее кто-то прошел раньше их. Примял траву, бросил обертку конфеты….

Сразу за углом строения разбитый фургон. В тени остатков тента отдыхал человек-кожа. Человек с кожей свисавшей складками. Кожа двигалась, перетекала, меняла форму и оттенок, возвращалась в исходное состояние. Поодаль рыскал здоровенный пес.

Человек-кожа жадно потянул воздух носом.

− Как тебе это удалось? А?

Паха отступил на шаг, отступила и Чили, обмирая от ужаса. Говоривший покрылся сотнями мелких протуберанцев. Кожа отреагировала на присутствие людей.

− Или это не ты? — человек-кожа еще раз глубоко вздохнул.

Чили словно завороженная повторила действие. В нос ударил горький запах полыни, пыли и солнечного жара.