На пути мы встречали разных людей в форме и штатском, у многих на шеях были металлические ошейники, о предназначении которых мне даже думать не хотелось. Иногда, проходя мимо решеток ограждения, мы наблюдали разнообразных представителей дикой фауны и домашних животных, включая коз, свиней и кур на ферме. Словно ковчег, комплекс был абсолютно автономен. Тут можно было жить, питаясь тем, что росло под куполом, дышать кислородом, который выделяли растения, очищать и бесконечно использовать одну и ту же воду.

В обычном мире натуральная еда была редкостью еще до катастрофы, а пищепринтеры компании «Миллениум» были далеки от совершенства, не давая ни нормальных вкусовых ощущений, ни полного спектра полезных веществ обычной еды. Особенно это становилось заметно, если пользователи не соблюдали указаний по загрузке ингредиентов, а просто совали в картриджи всякий мусор.

Здесь же была этакая планета в миниатюре, не тронутая технической революцией, где люди могли заниматься простым физическим трудом, собираться за одним обеденным столом, музицировать в часы досуга и, наконец, работать ради великой цели, на благо науки. Просто рай. За исключением того, что многие, в том числе и мы, были пленниками, а по сути, рабами, у хозяев этого места.

В жилом здании нас привели в большой зал, в котором было еще человек двадцать. Моя дочь, заметив меня, побежала мне навстречу. В руках у нее был маленький котенок. Она обняла меня одной рукой, а другой прижала к себе вырывающееся животное.

– Смотри, кого я тут нашла. Его зовут Брюлик.

– Здорово, – улыбнулся я и поцеловал дочку в щеку.

– Майя, иди ко мне, – позвала Марина мою дочь.

Девочка побежала к моей подруге, и та протянула ей стакан сока, а я остался наедине с перепуганным до смерти Дмитрием.

– Расслабься, Димас. Могло бы быть и хуже. По крайней мере, мы еще пока живы.

– Не нравится мне это «пока»… – выдавил из себя Еврей и протер уже и без того мокрым от пота платком лоб. – А ведь еще недавно все было так хорошо… спокойно…

– Не думай об этом. Вот, смотри, в углу пищевой автомат стоит. Иди съешь что-нибудь. Говорят, еда притупляет страх.

– Какая еда? Вы что думаете: если я немного упитанней вас выгляжу, то прям помешан на ней?.. Нет, Саша, для меня есть вещи и поважнее. Поверь, я тоже личность…

Дмитрий состроил обиженное лицо и пошел в сторону высокого фикуса, стоявшего в дальнем конце комнаты, но, дойдя до него, после минутного колебания, все-таки развернулся к пищепринтеру.

Марина укладывала детей спать, и я пошел пожелать им спокойной ночи, хотя в принципе было еще не так поздно.