— Поговорили, блин.

* * *

Ефрем со швейцарским ножом, откручивал шурупы с рации, что-то слушая сквозь помехи.

— Ну, что, командир, цела рация?

— Вроде, да, только радиус действия сильно снижен, сейчас даже Новый ключ не ловит.

— А кто там должен ответить? — Следом за Борисом, вышел Артём.

— Есть два человека, наши агенты, помогут нам с паспортами.

— Да, я так погляжу, Республика далеко свои корни пустила.

Ефрем сосредоточенно продолжал отвинчивать шуруп. Борис принялся готовить суп, а Грачёву ничего не осталось, как развесить мокрые штаны и рубашку над костром, и закутавшись в спальник, записывать последние события в дневник.

* * *

Вопросов много, ответов нет. Ну, будем надеяться, что это вопрос времени. Больше меня волнует, не кто взорвал поезд, и вообще это мелочи, сердце ноет при воспоминании Риты. Она как искра появилась в моей тёмной жизни, а потом исчезла, так же неожиданно и быстро. Она молодец, крепкая девушка. Держалась, не плакала при мне, потом я уверен, разрыдалась, но такая справиться, иначе быть не может. Она выберется, выживет и сестрёнку свою сохранит. Странно, что глядя на неё, я всегда вспоминаю Наташу. Даже думая о Рите, не могу забыть эту красавицу — землячку. Наташа прямо так и стоит перед глазами, Красивая, милая. Но она далеко, жива ли она? А Рита так близка, так реально. Так я думал той ночью, когда мы поцеловались. Что же это происходит? Молодое сердце требует любви, которая вскоре развеяться, как детское воспоминание? Как же я хочу увидеть Наташу. Как же крепко засел её образ в моей памяти. Когда всё кончиться, я обязательно разберусь в том, что со мной происходит.

* * *

— Господа, прошу вас к столу, так сказать, — приглашая присесть, Борис принялся наполнять пластиковые чаши.

Усевшись вокруг костра, разведчики принялись, жадно есть грибную похлёбку, восполняя утраченные за день силы.

— Да, Боря, готовишь ты сказочно, любая женщина тебя влюбилась бы, накорми ты её таким супом, — с улыбкой заговорил Артём, что бы как-то завести беседу.

Тельцов, опустил голову, загрустил, будто вспомнил что-то нехорошее. Артём, что бы ситуация не выглядела столь неловко, принялся менять повязку на порезанной руке, которую наспех соорудил по дороге.

— Выпей антибиотика, чтобы заражения не было, — посоветовал Ефрем.

— Такие лекарства очень дорогие, то, что они не разбились уже чудо.

— И всё же, — настоял командир.

Промыв глубокий порез вдоль руки, и перебинтовав чистым бинтом, Грачёв принялся за ранение в боку.