– Сэр, мы обнаружили эту женщину сегодня утром. Она пробиралась к нашему лагерю. Говорит, у нее есть какое-то сообщение, очень срочное.

– И вы привели ее прямо ко мне? В этой армии больше не принято обращаться по инстанциям?

– Она отказалась говорить с кем-то другим и назвала правильный пароль.

– Пароль?

– Я твоя шпионка, тупица, – потеряв терпение, хрипло произнесла женщина по-кезански.

Андрийя рассмеялся, но Тамас одним взглядом заставил его умолкнуть, а затем посмотрел на двух охранников поблизости. Похоже, из всех присутствующих только Андрийя знал кезанский язык. Остальные ничего не поняли.

– Пропустите ее, – приказал фельдмаршал охранникам.

Женщина подошла ближе. Кареглазая, с волосами цвета воронова крыла и с ввалившимися щеками, лет тридцати на вид, она без труда могла бы затеряться среди кезанских крестьян. Добротное платье было покрыто пятнами грязи, локти и колени тоже испачканы в земле – вероятно, по дороге из кезанского лагеря ей не раз пришлось прятаться в высокой траве.

– Может быть, вы хотите умыться?

– Нет времени, будь оно все проклято, но я бы с удовольствием чего-нибудь выпила.

Женщина так легко переключилась на адроанский, что Тамас засомневался, в самом ли деле она только что говорила по-кезански, или ему показалось.

– Принеси ей воды, – велел он Андрийе.

– Лучше вина.

Тамас удивленно завел глаза к небу, но кивнул:

– Хорошо. Я не знал, что у нас еще остались шпионы в кезанской армии.

– Совсем не много, – ответила женщина. – Примерно семь недель назад они устроили облаву. Кто-то передал им список шпионов, прокляни его Кресимир. Меня не арестовали по чистой случайности. Сожалею, что вы несколько недель не получали от меня никаких сообщений, но я не могла пользоваться обычными каналами.

Тамас сложил руки за спиной и покачал головой:

– Рад, что вы вернулись живой.

Внутри у фельдмаршала все кипело. Несомненно, это дело рук Хилански. Когда все закончится, он с удовольствием сбросит предателя в самое глубокое место Адроанского озера и посмотрит, как долго тот продержится на плаву с одной рукой.

– Что заставило вас так поспешно выйти из игры?