– Бездна, откуда мне знать? С тех пор как опустился туман, я не слышал звуков горна, так что этот способ можно исключить.

– Может быть, среди них есть Одаренные?

– Например, кто-то с очень тонким слухом, – задумчиво ответил Олем. – Несколько лет назад я слышал историю о двух близнецах, которые могли разговаривать, находясь на расстоянии больше ста миль друг от друга. Но мне кажется, такие люди встречаются даже реже, чем Избранные-целители. – Он вытащил из кармана кисет и бумагу для сигарет, посмотрел на них и со вздохом положил назад. – Нет, думаю, они поступили умнее и просто укрылись в каком-нибудь ущелье, пережидая туман.

Нила присмотрелась к цепочке следов на размокшей земле – там явственно отпечаталась подкова с клеймом кезанского кузнеца. Убегая из лагеря три дня назад, кезанцы разделились на мелкие отряды. Их следы были теперь повсюду, перекрещиваясь и изгибаясь без какого-то общего направления.

Словно охотничья собака, Олем терпеливо шел по каждому такому следу. Он старался не распылять силы и не совался вслепую в затянутые туманом ущелья, а только посылал вперед разведчиков.

Все это казалось Ниле слишком сложным, и она бы так ничего и не поняла, если бы не объяснения Олема.

– Вы быстро схватываете, – похвалил ее он.

– Что схватываю?

– Все. – Он показал на карман, в котором держал кисет. – Насчет сигаретного дыма, к примеру. Я об этом не подумал, но кезанцы вполне могли. Толковое замечание.

– Спасибо. – Нила чуть наклонила голову.

– Боевая Избранная, – вздохнул Олем. – Полгода назад я представить себе не мог, что вы станете такой особенной.

Нила понимала, что это комплимент, но все равно забеспокоилась.

– Думаете, у меня не получится?

– Вы уже показали, на что способны.

– Но вы во мне не уверены.

– Я не это хотел сказать.

– А что вы хотели сказать, полковник Олем?

Олем достал из кармана клочок бумаги и уже собрался насыпать на нее табаку, но через мгновение досадливо поморщился и убрал обратно.

– Избранные рождены для магии. А вы были прачкой. Не обижайтесь, но ничто в вас не предвещало такой перемены.

Нила уже открыла рот, чтобы возразить, но передумала. К чему этот спор? Разумеется, Олем прав. Избранная? Это было до смешного маловероятно.