Ответа не было. Нила еще несколько раз пыталась привести его в чувство, но тут могло помочь разве что ведро холодной воды. Ей оставалось лишь молиться о том, чтобы Олем не умер у нее на глазах.

Она повернулась на спину и огляделась вокруг. Разговоры затихли, слышался только храп солдат возле соседних костров. Странно, но ее с Олемом никто не охранял. Нила не сразу поняла, что враги просто не считают это необходимым. Олем избит до полусмерти, она – простой адъютант, и оба они лежат без сознания.

Она потянулась к Иному и почувствовала, как огонь, пережигающий веревки, жалит ее запястья. Ноздрей коснулся запах горелой пеньки, и через мгновение Нила освободилась от пут.

Медленно и бесшумно она поднялась на ноги и проверила пульс Олема – благодарение Адому, тот был жив. Никто не обратил на Нилу внимания. Легкий туман скрывал ее от посторонних глаз. Несколько минут спустя она уже прошла мимо последнего походного костра.

И буквально споткнулась о часового, мирно дремавшего в чаще леса с мушкетом на груди, пока Нила не задела его ногой. Он проснулся и удивленно охнул. Нила разглядела очертания лица часового. Он увидел ее синий мундир и открыл рот, собираясь поднять тревогу.

Нила выбросила руку вперед и схватила его за горло.

Она не могла допустить, чтобы Олем умер, спасая ее жизнь. И не хотела, чтобы ее избивали, унижали и насиловали иноземные варвары.

Мелькнуло синее пламя, и горло часового начало расплываться под ее пальцами. Нила продолжала давить, чувствуя, как плавится мясо и шипит, закипая, кровь. Пальцы Нилы продолжали сжимать шейные позвонки охранника, даже когда его голова оторвалась и покатилась под гору дальше в чащу.

Мгновенно Нила справилась с собой. Ей некогда было думать о том, что она убила человека. Это была просто еще одна смерть, в дополнение к тем, что случились по ее вине за последние недели. Она не могла медлить ни секунды. Если кезанский Убийца Магии что-нибудь учует, то сразу погонится за нею.

По пути между холмами Нила ориентировалась с помощью третьего глаза, несмотря на приступы тошноты. В темноте и тумане обычное зрение было практически бесполезно. Она заставляла себя бежать, хотя при каждом шаге едва не кричала от боли в стертых от долгой езды ягодицах. Слезы катились по ее щекам. Руки и ноги онемели после проведенной в веревках ночи. Живот сводило так, словно она не одну неделю провела в открытом море.

Так проходил час за часом. Нила останавливалась на каждом пригорке и прислушивалась, но так и не уловила никаких подозрительных звуков. Теперь она двигалась наугад, не находя ориентиров в кромешной тьме и думая лишь о том, чтобы убежать как можно дальше от кезанской стоянки. Все холмы в Ином выглядели одинаково, но она старалась оставить знак на каждой вершине, срывая траву или складывая в кучу камни, надеясь, что сумеет при свете дня провести адроанскую кавалерию тем же путем.