Дюжина фабричных лагерей, понастроенных вдоль железной дороги, была их сильной стороной; к сожалению, большинство из них сильно пострадало во время сражения. Пороховой завод, в нескольких милях с правой стороны от него, все еще тлел.

Тем не менее, людская масса, толпящаяся и ожидающая, заставляла леденеть его душу. Вдоль частоколов он видел случайную вспышку ствола винтовки или кого-то держащего драгоценный револьвер, но большинство было вооружено не чем иным как копьями, дубинками, кирками, железными палками, несколькими ножами, или камнями. И там их находилось несколько сотен тысяч.

Испуганные дети вопили, старики и женщины сидели на корточках на земле, в страхе прижимаясь друг к другу, их голоса смешивались в жалобный вопль людей, отчаявшихся от ужаса. Посмотрев на юг, он увидел десятки тысяч тех, кто с приходом рассвета, уже покинули место сражения, направляясь через открытые поля, двигаясь через то, что когда-то было преуспевающими деревнями и селениями, но которые давно были заброшены, поскольку бантаги забрали население в качестве рабочей силы и для убойных ям. Они отправлялись, один Бог знает куда, поскольку нигде не было места, чтобы скрыться, и как только кочевники окажутся в тылу, они будут выслежены как напуганные кролики.

Он знал с болью в сердце, что его прибытие вызвало заключительный апокалипсис. После того, что произошло вчера, Джурак не позволит жить ни одному человеку. Они убили бантагов, они разрушили фабрики, которые были единственной остающейся причиной их существования. Они должны были бы все умереть.

Один из бантагских дирижаблей лениво прошел наверху, пилот оставался достаточно высоко, чтобы держаться в стороне от дистанции поражения винтовочного огня. Он чрезмерно накренился, выполняя несколько трудных поворотов. Ганс оглянулся назад через стену и увидел море поднятых кверху лиц, руки, указывающие ввысь.

Теперь это не были суда янки, приходящие, словно боги с небес, приносящие мечту о свободе. Это была страшная Орда, и как будто для привлечения внимания, днище машины было украшено знаменами из человеческих черепов. В толпе раздались крики страха. Еще больше чинов стали вырываться из лагеря. Прозвучало несколько разрозненных винтовочных выстрелов, несколько его человек, расставленных в тыловой части лагеря, держали свое оружие над головой, стреляя не в судно, а чтобы напугать беженцев и вернуть их назад в линию обороны. Некоторые развернулись, но он знал, что, как только завяжется настоящая битва, скорее всего, начнется паника.

Машина повернула еще раз, задрала нос, выпустила клубок дыма. Секунду спустя раздался звук — почти ленивое хлоп, хлоп, хлоп — медленно стреляющее автоматическое оружие бантагов. Между его лагерем и следующим разорвалась линия пуль, полдюжины чинов упали, вспыхнула паника. Машина, наконец, выровнялась и полетела к городу.