Дарий прищурился.

— А может, виноваты ваши жрецы? Они не только осмелились прикоснуться к богине, но еще и замотали ее в какую-то тряпку и унесли в горы, словно это не богиня, а бревно! Ты стал бы терпеть такое к себе отношение, великий вождь?

Орх Куун хватал ртом воздух и явно не мог найти возражений.

— Зато теперь они не будут считать себя особенными, — с язвительной улыбочкой произнес колдун. — А моим идолам они не нужны.

Кажется, на глазах у гостей происходило перераспределение сфер влияния. А точнее, восстановление прежнего положения.

Вождь медленно повернулся к своему соратнику, обдумывая только что услышанное, а Шерлок полез в свою сумку и извлек пачку объемок.

— Вот! — Он поднял одну из них над головой и медленно поводил рукой из стороны в сторону, демонстрируя всем отличное многоцветное изображение богини, лежащей на ложе в своей обычной позе. — Небесная Охотница улетела, но все-таки не оставила вас.

Эти объемки он сделал после того, как Изандорру Тронколен-Дикинсон перенесли в каюту «Жемчужинки». И они вполне годились на роль икон. То есть объектов религиозного поклонения. Тумберг придумал это на обратном пути в поселок, когда вновь возник разговор о том, что предложить роомохам вместо спящей Занди. Заменить ее двойником? А если псевдо-Занди не согласится? Да и как-то не этично было бы обманывать простодушных детей природы. По той же причине не годился муляж, хотя изготовление его не было бы проблемой. И Шерлок предложил сделать объемные изображения Небесной Охотницы. Наштамповать их можно было сколько угодно, в зависимости от спроса. Пусть желающие поклоняются объемкам Небесной Охотницы, а к услугам тех, кому это не подходит, останутся прежние идолы.

Предложение мозговитого следователя было принято, и, как оказалось, Шерлок Тумберг не ошибся. Вождь буквально вырвал объемку из его руки, впился в нее недоверчивым взглядом… и лицо его просияло!

— О-о! — завопил он, толкая в бок колдуна. — Это же Иуух Руух!

Колдун слегка скривился, но тут же согласно вздернул голову:

— Именно так, великий вождь! Иуух Руух осталась с нами. Теперь ее образ будет в каждом жилище, и каждый роомох может воскуривать ему травы без участия жрецов!

Видно, зуб он на них имел большущий.

Орх Куул поскреб макушку, оценивая это заявление и связанные с ним перспективы. И, видимо, счел их вполне приемлемыми, потому что лицо его продолжало сиять.

— Иуух Руух осталась с нами, — с удовольствием повторил он слова своей правой руки и взглянул на Тумберга. — Я могу взять себе это изображение Иуух Руух?