– Уже и не помню… Ну-ну, дальше!

– Но ты же не на любое пойдешь, – сказал я, – верно?

– Ты всегда разбирался в людях, – сказал он поощряюще. – Мало ли что мы говорим! И мало ли что нам хочется. А ты что, как Раскольников, мучаешься каким-то чувством вины?

Я покачал головой.

– Нет, я зашел по другому поводу…

– Давай, – ответил он бодро. – Всегда рад с тобой пообщаться по любому поводу.

– Гм, – сказал я, – да уж и не знаю… В общем, полиция копала, копала, даже рылась, но в конце концов распутала все узелки в этом деле хищения денег. Сложном деле, надо признать. Не простаки провернули операцию!

Он спросил с оживлением:

– Что, кто-то из наших?.. Кто, Лазаренко?.. Ну, наконец-то!.. Я, правда, так и думал.

Я покачал головой.

– Нет, не он.

Он вскинул брови в изумлении.

– Все-таки сам Геращенко?.. Да, на него подумать труднее. С другой стороны, заведующий лабораторией, у него больше возможностей…

– На него подумать труднее, – согласился я. – Но и он… не он.

Он покачал головой.

– Ты меня пугаешь. Мы что, такие дураки, думали не на тех?

– Именно, – подтвердил я. – Даже не связали сразу то хулиганство пьяных гопников, когда разбили окно, и похищение двенадцати миллионов…

Он посерьезнел.

– А как это может быть связано?

– Среди тех гопников оказался орел, – пояснил я, – что сумел отключить питание.