— Я вас когда-то подводил? — обиженно спросил Дьяболик и принялся разбираться с панелью управления.

— Нет, но… — Лену прервало шипение.

Половинки люка отъехали в сторону, предоставляя их взглядам ступеньки, ведущие в темноту.

— Не нужно аплодисментов, — Пермяков довольно засмеялся. — Они тут даже не сменили код для администрации. Входи, кто хочешь. Ламеры.

— Я надеюсь, никому не нужно напоминать про полную боевую готовность? — чисто риторически поинтересовалась Елена.

Группа молча и быстро проверила оружие, затем все зажгли фонарики.

— Идём, — коротко бросила Никольская.

Первыми по заведённому порядку пошли Гена и Лёша.

Впереди виднелся длинный коридор, тянущийся, насколько хватало света фонариков. Освещение у него отсутствовало полностью.

— А здесь довольно уютно, не хватает только приветливого швейцара, — сказал Гена, глядя на облупившиеся стены с заплесневелыми потёками.

— Идёмте, на местные красоты будете смотреть потом, — подтолкнула его Лена. — Если что-то заметите — стреляйте, вопросы будем задавать после.

Солдаты медленно продвигались по коридору. Через пять долгих минут настороженного вслушивания в давящую на уши тишину и высвечивания лучами фонарей тьмы, впереди появилась стена. Это был конец коридора и по совместительству тупик.

— Что-то я ничего не понял, — Бондаренко огляделся, как будто в узком коридоре можно было не заметить двери или прохода.

— Может, пропустили по пути ответвление? — неуверенно оглянулся на пройденный путь Аксёнов.

— Ну да, конечно. В коридоре шириной в два метра, — саркастически заметил Дьяболик.

Внезапно из ниоткуда, как показалось отряду, прозвучал тихий звоночек.

Группа мгновенно сформировала «ежа», ощерившегося во все стороны стволами автоматов. Пальцы на курках дрожали, казалось, ещё немного и начнётся пальба.

— Что за… — тихо прошептал Дмитрук.

Стену прямо перед ним прорезала яркая линия. Она становилась всё толще, в глаза ему ударил невесть откуда взявшийся свет.

— … лифт? — Дмитрук оглядел просторную, хорошо освещённую кабину.