Внизу было тесно. Машины со спецсигналами запрудили двор дома номер 24. По двору сновали полицейские и агенты в штатском. В доме шли повальные обыски.

Внизу, плечом к плечу с полковником Белкиным, Начальником Полиции Губернаторска, стоял Древака и, задрав голову, разглядывал парящий над ними и тихо жужжащий вертолёт.

— Какая техника! — восхитился Начальник Полиции. — Какие короткие лопасти! Круг едва выступает за фюзеляж. Как он в воздухе держится? Мощная машина! Когда мы научимся такие же делать?

— Когда прекратите воровать! Но это не скоро. Вам почему-то всё время не хватает денег.

— Думаешь телевизионное начальство не ворует? Однако находит деньги покупать такие вертолёты. Наши просто поганые, никакого сравнения. За версту слышно. А тот, второй, над этим, тих как привидение. Я его только заметил. Ферапонт, поставь вопрос ребрышком перед Департаментом. Пусть приобретут несколько штучек у потенциального противника.

— Слушай, Белкин, — скалясь на «Утреннюю Ведьму», сказал Древака Начальнику Полиции. — Размалеванную девку надо спустить с небес. Выдает государственные тайны в эфир. Пусть пальнет вверх кто-либо из твоих.

— Ферапонт!

— Случайный выстрел — и конец утечке секретной информации.

— Удумал! А если попадут в двигатель? Свалятся нам на головы. Пошарь среди своих. Как пресса узнала об убийстве и появилась на месте преступления раньше нас?

— Не знаю, как она узнала, — распаляясь, Древака схватился за кобуру. — Достала эта Марина.

— Не вздумай, Ферапонт! — Начальник Полиции повис на руке Древаки. — Международный скандал. Конфедераты и остальные взвоют… Душим свободу прессы, вернее сбиваем, а они как-никак «Третья» и «Четвертая Власть» одновременно.

— Ты прав, Дима. Международного скандала только не хватало. И так всё идет кувырком. Про первые две власти я знаю. Это Генерал-Губернатор и мы. А кто остальные?

— Эти проститутки, — Начальник Полиции показал на вертолет.

— Вообще-то, да, — Древака оставил кобуру в покое. — Зависли бы чуть пониже, я бы сам стащил её вниз за чрезмерно вызывающие части тела.

— Прессу трогать нельзя. Табу. Обязательства… Единственная отмазка и реверанс в сторону мирового сообщества. И так обвиняют во всех смертных грехах.

— А плевать я хотел на сообщество и обязательства! Кстати? — спросил Древака, разглядывая особенные половые признаки «Утренней Ведьмы». — Когда следующая случка, тьфу ты, следующий сбор? В пятницу?

— Пока не знаю, — ответил Начальник Полиции. — Инеев, кажется, немного не в себе, рехнулся малость, говорят. На работе не показывается. Осокин сидит за городом и ласкает геморрой. Ветоветкин разводится. Ему некогда. Жена откуда-то узнала про наших молодых певичек и настучала Генерал-Губернатору. Тот приказал немедленно решить вопрос. Вот он и решает. Зеленуха… Зеленуха в трансе… У него на маневрах танк и рота пехотинцев пропали.