– Ты, Тандела? Чего пугаешь старика?

– Есть разговор.

Чем хороша мыслеречь – не обязательно подбирать слова своим ощущениям. И пересказывать, что случилось, тоже не обязательно. На Исола обрушились мои воспоминания, чувства, мысли – все то, что я испытывала, когда Рувор скинул свою маску лучшего лесничего. Колдун думал недолго:

– Парень впервые встретил эрольдку. Он еще слишком юн и не может себя контролировать. Вот и чуть не сорвался. Возможно, очень мать любил. Спи спокойно.

И практически тут же уснул. Замотался старик. Я тоже ворочалась недолго.

Зато прямо посреди ночи меня разбудил едва слышный шорох. Я открыла глаза. Рувор, которому положено было спать и видеть десятый сон, сидел. Сидел, напряженно глядя в сторону Хроса.

Мыслеречь практически невозможно перехватить или подслушать. Тем более трудно перехватить дальнюю телепатическую связь. Особенно если она идет через талисман, а судя по тому, как Рувор поглаживал браслет на левой руке, так оно и было.

Что делать? Со своего места я могла легко прекратить этот сеанс, скажем, метнув в Рувора нож. Но с чего я решила, что он говорит с кем-нибудь из наших врагов? Герцог в нем уверен, а то, что я с ним поцапалась – ну бывает, что поделаешь. Всем мил не будешь. Вполне возможно, он с матерью говорит. Не хватало еще ее сына пришить прямо во время разговора. Пока я сомневалась, что делать, эрольд закончил разговаривать и практически бесшумно лег и, судя по всему, быстро уснул.

А вот я еще долго не могла погрузиться в сон. Несмотря на магические силки Исола, расставленные вокруг рощи, мне казалось, что мы вовсе не в безопасности.

* * *

Утром все было нормально. Все проснулись, позавтракали. Дарон спросил:

– Олок, что с деньгами?

– Все в порядке, – див Толор закончил проверять седельные сумки и улыбнулся.

– Да и куда они могут деться.

– Дарон, что делать, когда приедем? Мы там не были ни разу.