Впервые в жизни Фулкром усомнился в ценности своей работы. Даже в тот день, когда они со следователем Джеридом освободили беженцев и выпустили их обратно на мороз, в кошмарный лагерь за стенами города, он не чувствовал себя так погано. Но выбора у него не было: если он потерпит неудачу или признает поражение, император лишит его жизни. Так что оставалось лишь продолжать.

Примерно час спустя Фулкрома позвали взглянуть на Лан. Она лежала, укутанная простыней, как в морге. Но каким-то чудом дышала. Бо́льшая часть синяков и порезов исчезла с ее лица и даже, насколько он мог видеть, с рук и шеи.

– Что вы с ней сделали? – спросил Фулкром, не обращаясь ни к кому конкретно. Трое культистов в углу перестали брякать инструментами и переглянулись, точно решая, кому поручить столь непростой и длинный ответ.

Наконец к нему подошел Ферор. Выражение его лица обнадеживало, если такое вообще возможно для культиста.

– Это, главным образом, я, – сказал он. – Приятно знать, что не подводишь людей.

«О чем это он?» – подумал Фулкром, отметив про себя, что нервная жестикуляция старика плохо вяжется с его словами.

– Продолжайте.

– Мы погрузили ее в раствор, ускоряющий заживление… на клеточном уровне.

– На каком уровне? – не понял Фулкром.

– Клеточном; клетки – маленькие такие кирпичики, из которых состоим мы все.

– Если ты скрываешь какие-нибудь секреты…

– В культистских кругах это всем известно. Многочисленные усиления ее организма, которые мы применили к ней раньше, в особенности опорно-двигательного аппарата, не дали ей умереть. Нормальная женщина на ее месте не выжила бы.

– В каком смысле – нормальная? – перебил его Фулкром.

– Лишенная механизмов усиления, – поправился Ферор, и они оба умолкли.

Ферор продолжил:

– Поэтому процессы выздоровления, которые в противном случае заняли бы месяцы, у нее пройдут за несколько часов. – И Ферор перешел на рассуждения о таких вещах, как поглощение кислорода, но Фулкром уже не слушал: он знал, что для него наука – такой же темный лес, как и магия.

Главное было то, что Лан жива и через несколько часов придет в норму. Культисты закончили, и ему позволили остаться с ней. Под звук закрывающейся металлической двери Фулкром подтянул к хирургической платформе большое кожаное кресло и устало опустился в него.

И приготовился ждать ее пробуждения.