Глаза Змееглаза широко раскрылись от ужаса.

– Я не желаю вести никакие переговоры с этой тварью, – заявил он и спрыгнул в воду. Этот плеск, по-видимому, привел в чувства Може. Он уставился на свой меч, будто пытаясь понять, для чего нужна подобная штуковина.

Аземар – точнее, существо, в которое он обратился, – заговорил:

– Что со мной происходит? Я пришел за тобой. На протяжении многих жизней я шел за тобой, не отвергай меня теперь. Элис, Адисла, Беатрис, не отвергай меня.

– Я не принадлежу тебе, Аземар.

– Неужели ты не помнишь свет на горах? Неужели не помнишь, в чем мы поклялись друг другу среди холмов? Я твой, я вернулся. Я весь твой.

– Я помню, – сказала Беатрис. – Я помню боль, и страдания, и любовь, которая умирает от клыков волка.

– Я не хочу этого, – ответил Аземар, – но и покинуть тебя я не в силах. Мной правит нечто, чему я не могу противостоять. Я ел. И меня поглотило что-то. Глаз волка следит за мной. – Казалось, слова мучают его, он перепрыгнул через водоем и вжался в стену пещеры, вцепившись в скалу огромными когтями.

– Не подпускайте ко мне эту тварь! – выкрикнул Змееглаз. – Он точно чего-то хочет от меня!

«Истории, которую ты рассказывал бледнокожему богу.

Расскажи ее теперь».

В голове Луиса звучал голос девочки.

Ответил Змееглаз:

– Какую еще историю?

«О боге, который умирает, чтобы ублажить судьбу».

– Я знаю тебя, девочка. – В глазах Змееглаза сквозил неприкрытый страх.

«Ты всегда меня знал».

Змееглаз лепетал, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Здесь так мало тех, кого нужно убить. Я не могу подойти к стене, пока он стоит передо мной. – Он указал на Аземара.

«Волк Фенрир стоит перед тобой, истребитель богов, рычащий и воющий от голода. И кое-кто еще лежит на пороге, как это заведено у богини. Ее судьба не видна и не решена. Ее нить еще не спрядена, узел ее смерти еще не развязан».