«Норна Верданди здесь, повелительница настоящего, призывающая волка, носительница воющей руны, мать. Волк убьет ее. Ее судьба предрешена. Норна Скульд здесь, будущее, ее пальцы сплетают невидимые течения, смерть и даже бессмертие. И старая норна здесь. Урд. Прошлое, бессмертное, вечное. Она правит землями, куда попадают герои. Люди называют ее Памятью, и еще ее зовут Хель. Нас трое, и он три в одном».

– Кто? – Змееглаз озирался вокруг, отчаянно силясь отыскать источник звука.

«Он ждет, бестелесный, в воде, три его восьмерки. Боги и люди сведены вместе норнами, чтобы каждый сыграл свою роль».

– А что будет с Луисом? – спросила Беатрис.

«Один человек все равно умрет». Это произнесла призрачная девочка.

– Только не он, потому что я его не вижу, – сказал Змееглаз. – Те, кого можно убить, будут убиты.

«Он прячется от судьбы, как прячешься ты».

– Какая у него судьба? – спросила Беатрис.

«Умереть, чтобы ты смогла освободиться от вечных мучений. Клубок смотан, нити судьбы опутали его».

– Я лучше сама погибну тысячу раз, чем позволю причинить ему зло! – воскликнула Беатрис.

«Он должен умереть. Источник ясно показал. Нить будущего вот-вот размотается».

Когда призрачная девочка снова заговорила, седовласый воин вдруг вспомнил, для чего нужен меч. Он кинулся к Луису по воде, однако Аземар спрыгнул со скалы и выбил оружие из его рук.

– Как бы там ни было, он мой друг, – проговорил он, высовывая жуткий язык из усеянной зубами пасти.

Откуда-то донесся еще один голос, выкрикивающий ритмичные слова. На этот раз говорила не девочка. Голос был необычный, гортанный. Сначала Луис подумал, что он исходит прямо из кроваво-красных вод источника, однако понял, что это говорит человек-волк, только голос его изменился, стал иным.

Громадные зубы Аземара замерли у уха седого воина, с языка на шею Може закапала слюна.

– Я положил конец убийствам, – проговорил Аземар, и его голос проскрежетал, словно разбухшая дверь по каменному полу. – Я служу церкви и ищу лишь покоя. Не вынуждай меня.

Може сделал то, чему его учили с младенчества. Он взмахнул клинком и отсек от бока волка большой кусок плоти. Зверь испустил жуткий вопль, когда изогнутый меч полоснул его по телу, он вцепился в руку Може, вырвал ее из сустава и швырнул конечность, все еще сжимавшую меч, в поток.

Оставшейся рукой Може тянулся к ране в волчьем боку, чтобы расширить ее, однако движения его были слабы и замедленны. Волк схватил воина и ударил о камни. А затем прыгнул сверху и начал рвать его тело на куски.

Луис ощутил на пальцах что-то теплое. Он поднял руку. Кровь. Но не его. Беатрис тяжело привалилась к нему. Аземар, отбрасывая руку с мечом, попал прямо в нее, и теперь она была серьезно ранена.