— Вот, ещё один! — недовольно буркнул я. — Вместо того, чтобы взяться за дело и навести порядок, просто увильнул от ответственности.

Тропа, на которую мы вышли, была широкой, но заброшенной. Между камнями повсюду проросли молодые сосёнки. Тем не менее по ней ещё можно было проехать верхом. Бобел снял свой раздувшийся рюкзачище и принялся за работу. Принялся не сразу, а предварительно потянувшись и хорошенько помахав руками, разминая затёкшие плечи. Впервые я видел его усталым после такого короткого перехода. Раньше мне казалось, что он сам похож на рюкзак трофейщика, — из тех, что изготавливались в Харчевне и могли выдержать что угодно.

Мы с Коу и Солом пошли дальше, пока не добрались до невысокой осыпи, перегораживающей тропу поперёк. Сзади раздался кашляющий лай Тотигая, охранявшего нас с тыла. Я оглянулся — кербер как раз мчался мимо того места, где работал Бобел. Издалека уже доносился перестук лошадиных копыт. Бобел вскочил, ухватил свой рюкзак и побежал, если только его неуклюжее ковылянье с минным складом на плечах можно было назвать бегом. Однако мы все успели перебраться через осыпь и залегли за ней, когда из-за поворота показались всадники. Первый подорвался на мине и вылетел из седла, покатившись по земле впереди упавшей лошади. Остальные остановились, выкрикивая угрозы и проклятия в наш адрес. Бобел, всё ещё тяжело дыша после своего рывка, забрал у Коу пулемёт и дал в их сторону короткую очередь. Пополнив боезапас за счёт монахов, он не собирался тратить его без остатка на тех же монахов. Ругань с той стороны стала гуще, преследователи быстро спешились и залегли за камнями. Я поднял винтовку, намереваясь перестрелять оставшихся бесхозными лошадей, которые теперь разбредались вниз по склону, однако меня остановил Сол.

— Постой, Элф! Я сейчас скажу им…

Прежде чем я успел его удержать, он полез на четвереньках вверх, поднялся во весь рост на гребне осыпи и, сложив руки рупором, крикнул:

— Слушайте, братья! Эти люди ни в чём не виноваты! У них нет Первоевангелия. Они…

— Отступник!.. — донеслось с той стороны. Следом раздалась автоматная очередь, и Соломон свалился вниз. Он был мёртв.

Прицелившись в торчавшую из-за камня голову, я выстрелил, и убийцу Сола выбросило ударом пули на открытое место. Он так и остался лежать там, а остальные попытались отползти назад, за поворот тропы, прячась за валунами и попутно окликая лошадей. Я мог бы легко подстрелить ещё одного — двух, но у меня пропало всякое желание это делать. Вот ведь дураки! Тупые, проклятые Богом — тем самым Богом, которому они молятся…