Луна над головой росла, ее свет заливал все вокруг, мешая смотреть. Он упал на землю, задыхаясь, пытаясь хоть что-то увидеть в этом ослепительном свете. А в следующий миг понял, что это не луна и он уже не в саду. Он был в пещере, лежал лицом вниз на камнях, слишком слабый, чтобы подняться.
Он ощутил порыв холодного воздуха, дуновение ветра, увидел знахарку с обожженным лицом. У нее в руке был короткий нож. Она подошла к сестре и разрезала веревку. Потом погладила его по голове, утешая.
– Дорога к спасению нелегка, – сказала она, – и ты сделал только первый шаг.
Он услышал собственный голос, осипший и грубый, когда задал вопрос. До сих пор подобный вопрос никогда не приходил ему в голову:
– Кто я такой?
– Ты его слуга, – сказала она, – ворон, летающий всюду.
– Жаль, что у нас нет вина. – Леший смотрел на Ворона сквозь пламя костра. – Может, тогда ты немного расслабился бы, а я послушал бы сказку.
Хугин смотрел в огонь.
– Может быть, – сказал он, – а может, и нет.
Леший улыбнулся, вытягивая руки. Ему было тепло, и ночь наконец-то выдалась сухая.
– Как думаешь, здесь нам ничто не угрожает? Могу я посушить одежду?
Ворон ничего не ответил, и Леший решил, что это означает согласие. Утверждать наверняка он мог только одно: верования северных шаманов никак не улучшают их манеры.
Он воткнул в землю несколько палок, снял штаны и башмаки и развесил их. Затем он размотал тюрбан и разложил на сухой траве у костра. Под конец он размотал шарф и тоже положил сушиться, усевшись у костра в одной только длинной рубахе.
На душе было спокойно, так спокойно не было уже давно, с тех пор как он пустился в путь, то и дело встречая колдунов и женщин с мечами. Купец начал дремать.
Его разбудил толчок в плечо. Он очнулся и увидел прямо перед собой яростное лицо Ворона.
– Что случилось? – воскликнул Леший.
Длинные пальцы Хугина сжали его горло.
– Это не для тебя, – сказал Хугин, снимая с шеи Лешего веревку с камнем волкодлака.